Проект Rain Storm

– Как вы нашли меня? – прозвучал детский голосок. – Вы не должны были меня вспомнить.

– Ты стираешь воспоминания людям, чтобы тебя не нашли?

– Да. Я не хочу, чтобы меня забрали. Пожалуйста, не делайте этого, синьор!

– Успокойся, Химена, я не собираюсь никуда тебя забирать. Но бандиты из картеля могут это сделать. Поэтому ты должна рассказать, что случилось вчера, когда была перестрелка. Ты должна рассказать все очень подробно, чтобы я мог защитить тебя.

– Вы обещаете, что не заберёте меня от мамы и папы?

– Я обещаю, но при одном условии. Ты больше никогда не будешь стирать память военным Северного Блока. Если ты сделаешь это еще раз, я не смогу тебя защитить. Видишь, я всё равно нашел тебя. Значит, найдут и другие. Военные – это не просто люди. У нас всё строго, любое несоответствие бросается в глаза. Ты скорее выдашь себя, если поступишь так снова.

– Вы католик? – спросила мать девочки.

– Да, синьора.

– Тогда поклянитесь перед лицом Христа и Святой Девы Марии, что никому не расскажите про моего ребёнка и не причините вреда Химене.

– Я клянусь. Если Химена сдержит слово, всё будет, как я сказал. От меня никто о ней не узнает.»

Фостер с удивлением прослушал этот фрагмент и столкнулся с недоуменным взглядом Токсик. Он сам не понимал, почему принял такое решение. Но, видимо, в тот момент считал, что так правильно.

Пламя пожара постепенно угасало. От дома остался только обугленный скелет. На соседней улице замелькали сине-красные полицейские мигалки.

«Если вы обманете нас, Господь вас накажет, – прозвучал на записи голос Аны Корралес. – Не бойся, дочка. Расскажи этому человеку то, что он хочет знать...

– Как тебе удается скрываться так долго? – спросил Фостер. – Кто-то из соседей наверняка заметил бы твои глазки и донес картелю. Все знают, что бандиты хорошо платят за любую информацию об экстра.

– Я ношу очки с раннего детства, – ответила Химена. – Когда я была совсем младенцем, родители меня прятали. А потом стали говорить всем, что я почти слепая и солнце очень вредно для моего зрения.

– Сколько тебе было, когда ты попала под облучение?

– Два года,, – ответила Ана. – Мы жили в Чинакоте, у нас был большой красивый дом, хорошая работа. Мы с Диего были программистами. И всё потеряли в один момент, когда наша девочка… – женщина всхлипнула. – Нас с Диего не было рядом, когда это произошло. Я попала в больницу, перенесла операцию. В тот день Диего отлучился всего на несколько часов, чтобы навестить меня. С малышкой осталась мама Диего, синьора Марсела. Когда Диего вернулся домой, то обнаружил синьору Марселу без сознания. Она скончалась в больнице в тот же день.