Проект Россия. Третье тысячелетие. Книга третья

Как отголосок традиционного мировоззрения, могут прозвучать слова осуждения за само желание думать об этом. Мужчине положено быть мужчиной, если он родился мужчиной, а женщина должна быть женщиной. «Но кем положено, если Бога нет? — спросит человек наступающего общества. — Вами? А с чего вы решили, что я должен слушать вас? Или обществом положено? Но почему в вопросах, касающихся лично меня, моей одежды, прически и пола, я должен слушать общество? У нас же не диктатура. На каждом углу провозглашается право человека на частную жизнь. Что хочу, то и делаю. Хоть дохлых кошек буду использовать в качестве сексуального объекта, вам-то какое дело?». Вот так примерно ответит истинный материалист.

Впервые в человеческой истории возникает вопрос выбора пола. Раньше такое вообразить было нельзя. Пол считался данностью по воле Бога. Но когда Бога исключили из мировоззрения, а прогресс дал невероятные возможности, люди, осмыслив себя высшими существами, стали задаваться таким вопросом.

Сейчас можно выбирать себе тело. Хотите — муж­ское тело выбирайте, хотите — женское, или чередуйте. Никаких мировоззренческих ограничений! Единственные ограничители — вопросы технического и финансового характера, но это из другой плоскости. Как показывает практика, их решение — вопрос времени и ресурса, но не принципа.

Оставаясь на позициях атеистического мировоззрения, попробуйте найти основания для отказа человеку выбрать пол, если человек свободен и выше его свободы ничего нет. Почему нельзя что-то пришить или отрезать, если хочется? Почему форму носа можно менять, а другие органы нельзя? Потому что вы так считаете? Это все ваши аргументы? Тогда вы просто ретроград, архаичный маргинал, мракобес и религиозный фанатик.

Тело

Вы думаете, это все? Вы наивный человек. Если Бога нет, свобода не может быть ограничена ни в чем. В том числе в кардинальной смене формы тела. Если в вопросе пола смена форм идет в рамках традиционной человеческой формы, меняется только половая принадлежность, здесь процесс заходит еще дальше.

Материалисты нового поколения уже несколько десятилетий говорят абсолютно логичные вещи. Они утверждают: тело — не мундир, человек — не солдат. Ни­кто не может диктовать личности, какую форму тела нужно иметь, на каком языке говорить, каких правил придерживаться в сексуальной практике и прочее. Это у «отсталых» христиан «тело же не для блуда, но для Господа » (1Кор. 6, 13) . У «продвинутых» материалистов тело понимается как источник удовольствия, инструмент добычи полнокровной жизни.

В христианстве форма тела объявляется результатом воли Высшего Сущего: «Бог дает ему тело, как хочет, и каждому семени свое тело. Не всякая плоть такая же плоть; но иная плоть у человеков, иная плоть у скотов, иная у рыб, иная у птиц » (1Кор. 15, 38—39) . Эта установка пресекает на корню мысль об изменении формы тела. «Если кто разорит храм Божий, того покара­ет Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм — вы » (1Кор. 3, 17) . В развитом материализме таких ограничений нет. Тело понимают чем-то вроде куска глины, из которой человек волен лепить форму, какая ему за­благорассудится.

Почему я, свободная личность, должен носить тело именно такой формы? Я его не выбирал, я в нем родился. Меня никто не спрашивал, хочу ли я иметь такую форму. Вот тебе стандартное тело, и носи его всю жизнь. За неуставную форму следует наказание в виде отторжения обществом. Свободная личность недоумевает: отчего у меня именно две руки, две ноги? И вообще... мне не нравится общий дизайн моего туловища. Может, я хочу быть кентавром: наполовину конем, наполовину человеком? Или хочу челюсть как у тигра. Или бычьи рога, приращенные к черепу. Чуть что, можно и боднуть. Или с хвостом стоишь и мух отгоняешь. Или... Мое тело, что хочу, то и делаю.

Тема пропагандируется, и спрос растет. Недалек день, когда некто решит себе вместо ступней копыта сделать, чтобы без обуви ходить. Кого-то прикалывает внешность монстра. А кто-то вообще решит испробовать тело в форме блина и жить в воде, плавая камбалой. Опустите технические трудности, оперируйте только мировоззренче­скими, и вы увидите: если идейных ограничений нет, все это — наша грядущая реальность, если мы без Бога.