Проект "Рози"

— Замечательно, — сказал я. — Это объясняет почти все.

— Ну и отлично. Только почему «почти»? Давай уж идти до конца.

— До сих пор не понимаю, почему Джин ничего мне не сказал.

— Потому что он говнюк.

— Джин — мой лучший друг.

— Ну и бог вам в помощь, — сказала она.

Теперь, когда мы объяснились, пора было заканчивать с проверкой ДНК, хотя наши шансы на успех в тот вечер таяли на глазах. В списке кандидатов значилось еще четырнадцать человек, а у нас осталось только три образца. Я подошел к анализатору.

— И все же, — сказала Рози, — я спрошу еще раз. Почему ты все это делаешь?

Я вспомнил, как сам ломал над этим голову и пришел к выводу, что делаю это исключительно из научного интереса и альтруизма по отношению к ближнему. Но здесь я вдруг осознал, что все это неправда. Только что мы исправили многочисленные ошибки и разъяснили все недоразумения. И не стоило громоздить новые.

— Не знаю, — просто ответил я.

Отвернувшись к аппарату, я начал загружать образец. От работы меня отвлек звон разбитого стекла. Рози швырнула мензурку — к счастью, пустую — об стену.

— Как же все задолбало!

И ушла.

На следующее утро в дверь моего кабинета постучали. Рози.

— Заходи, — сказал я. — Полагаю, ты хочешь узнать результаты последних трех анализов.

Рози неестественно медленным шагом подошла к моему столу, где были разложены данные по проекту «Жена». То, что было призвано изменить мою жизнь.

— Нет, — сказала она. — Я и так знаю, что они отрицательные. Даже если ты позвонил бы и сказал, что есть совпадение.

— Совершенно верно.

Она стояла и молча смотрела на меня. Я знаю, что долгие паузы — это приглашение к разговору, но никак не мог сообразить, что бы такого дельного сказать. В конце концов она сама прервала молчание:

— Ты извини, что я вспылила вчера.

— Я могу это понять. Ничто так не раздражает, как долгая и упорная работа впустую. Но в науке это встречается сплошь и рядом. — Я помнил, что она не только барменша, но и аспирантка. — Ты ведь и сама это знаешь.

— Я имею в виду твой проект «Жена». Я считаю, что он неправильный, но ты ничем не отличаешься от любого другого мужчины в оценке женщин — разве что говоришь об этом честно и откровенно. Как бы то ни было, ты столько сделал для меня…

— Очередное заблуждение. К счастью, мы все прояснили. И теперь можем продолжать проект «Отец», избавившись от всего личного.

— Только после того, как я пойму, почему ты это делаешь.

Опять этот мучительный вопрос. Но ведь она с радостью работала над проектом, когда думала, что в его основе лежит мой романтический интерес, хотя и не отвечала взаимностью.

— В моей мотивации ничего не изменилось, — сказал я. И это была правда. — Дело было в тебе. Я думал, что интересую тебя в качестве партнера. К счастью, это предположение основывалось на непроверенной информации.

— Но разве тебе не нужно время, чтобы заниматься своим проектом?

Вопрос был задан весьма кстати. Данные на моем мониторе сулили прорыв.

— У меня хорошие новости. Кажется, появилась та, кто соответствует всем требованиям.

— Что ж, — сказала Рози, — значит, я тебе больше не нужна.

Очень странный ответ. Рози и не была мне нужна — во всем, что не связано с ее собственным проектом.

16

Ее звали Бьянка Ривера, и она подходила мне во всем. Было лишь одно препятствие, устранению которого мне нужно было посвятить какое-то время. В анкете Бьянка упомянула о том, что дважды выигрывала чемпионат по бальным танцам и в качестве партнера ей нужен был умелый танцор. Итак, у нее тоже есть требование; это справедливо. К тому же выполнить его не составляло труда. У меня на примете было идеальное место, куда я собирался пригласить Бьянку.

Я позвонил Реджине, помощнице декана, и убедился в том, что она еще продает билеты на факультетский вечер. Потом отправил Бьянке электронное письмо с приглашением. Она приняла его! Свидание с женщиной моей мечты назначено. До него — десять дней. За это время я должен научиться танцевать.

Джин зашел в мой кабинет, когда я разучивал танцевальные па.

— А я-то Дон, всегда думал, что статистика долголетия основывается на браках с живыми женщинами.

Он явно намекал на скелет, который я прижимал к себе вместо партнерши. Я позаимствовал его на кафедре анатомии, и никто не поинтересовался, зачем он мне. Судя по размеру таза, это был мужской скелет, но для урока танцев это значения не имело. Я объяснил Джину суть происходящего, кивая на стену — где, как на экране, мелькали сцены из фильма «Бриолин».

— Полагаю, — сказал Джин, — в твой почтовый ящик залетела мисс Безупречность… хотя нет, прошу прощения — доктор Безупречность, кандидат наук.

— Ее зовут не Безупречность, а Бьянка Ривера.

— Фото?

— Ни к чему. Место свидания указано предельно точно. Она придет на факультетский вечер.

— Ни фига себе. — Джин вдруг замолчал, а я возобновил танец. — Дон, вечер в следующую пятницу.

— Совершенно верно.

— Ты не научишься танцевать за девять дней.

— За десять. Я начал вчера. Шаги просты для запоминания. Мне всего лишь нужно потренировать движения. Это куда легче, чем восточные единоборства.

Я продемонстрировал сказанное.