Проект "Рози"

— У меня изменился. Так бывает у детей. И вот тогда мама поняла, что мой отец — не Фил. У нее были голубые глаза, и у Фила тоже. Она решила сказать ему об этом. Мне, наверное, надо радоваться, что он не лев.

Я с трудом воспринимал то, что говорила Рози. Несомненно, виной тому были мое опьянение и ее духи. Однако появилась возможность поговорить на безопасную тему. Наследование простых генетических признаков вроде цвета глаз — материя куда более сложная, чем ее обычно представляют. Я был уверен, что смогу рассуждать об этом достаточно долго, до самого дома. Но тут я понял, что это — несколько невежливо по отношению к Рози: ведь ради меня она рисковала тем, что у нее намечалось со Стефаном.

Я перемотал назад свои мысли и остановился на ее последней реплике: «Мне, наверное, надо радоваться, что он не лев». Похоже, она имела в виду наш разговор за ужином у меня на балконе, когда я рассказал ей, что львы убивают потомство от предыдущих спариваний. Возможно, Рози хотела поговорить о Филе, и мне это тоже было бы интересно. Ведь поводом для проекта «Отец» стало неудачное исполнение этой роли Филом. Правда, Рози до сих пор не представила убедительных доказательств — кроме того, что он противник алкоголя, ездит на допотопном автомобиле, а в качестве подарков преподносит шкатулки для бижутерии.

— Он что, был жестоким? — спросил я.

— Нет. — Она задумалась на мгновение. — Он был просто… непредсказуемый. Сегодня я могла быть самым любимым ребенком, а назавтра он не хотел меня видеть.

Эти объяснения казались расплывчатыми. Вряд ли они оправдывали столь серьезное начинание, как проверка ДНК потенциальных отцов.

— Хоть один пример, пожалуйста.

— С чего бы начать… Хорошо, в первый раз это произошло, когда мне было десять лет. Фил обещал свозить меня в Диснейленд. Я, конечно, растрезвонила всем в школе. А потом ждала, ждала, ждала, но никакой поездки так и не было.

Такси остановилось у многоквартирного жилого дома. Рози продолжала говорить, уставившись в спинку водительского сиденья:

— Так что я знаю, каково это — быть отвергнутой. — Она повернулась ко мне. — А как ты справляешься с этим?

— Никак. У меня такого никогда не было, — ответил я, решив, что не время заводить серьезный разговор.

— До-о-о-н, — недоверчиво протянула Рози.

Я понял, что придется ответить честно. Ведь рядом со мной был будущий психолог.

— Ну были кое-какие проблемы в школе, — признался я. — Отсюда и восточные единоборства. Но я разработал и более гуманные методы разрешения подобных ситуаций.

— Вроде того, что было сегодня вечером?

— Нет. Я стал делать то, что люди считают забавным.

Рози молчала. Я не мог придумать ничего лучше, кроме как развить свою мысль:

— У меня не так много друзей. Практически их не было вовсе, за исключением моей сестры. К сожалению, она умерла два года назад из-за некомпетентности медиков.

— Что произошло? — тихо спросила Рози.

— Не сумели диагностировать внематочную беременность.

— Дон, — произнесла Рози с искрением сочувствием в голосе. Я поймал себя на мысли, что выбрал правильного слушателя. — У нее… были отношения?

— Нет. — Я предугадал ее следующий вопрос. — Мы так и не узнали, кто мог быть отцом ребенка.

— Как ее звали?

Вроде бы безобидный вопрос, но я никак не мог понять, зачем Рози нужно знать ее имя. Косвенной ссылки вполне достаточно — ведь сестра у меня была только одна. Я вдруг испытал мучительную неловкость и не сразу догадался, в чем ее причина. Потом понял: я не произносил имени сестры со дня ее смерти — хоть и безо всякого умысла.

— Мишель, — сказал я. После этого повисло молчание.

Таксист красноречиво закашлял. И это не было намеком на бутылку пива.

— Хочешь подняться ко мне? — спросила Рози.

У меня голова шла кругом. Столько всего произошло за один вечер — встреча с Бьянкой, танцы, разрыв с потенциальной невестой, социальная перегрузка, разговоры о личном. И вот теперь, когда я думал, что пытке конец, Рози предлагает продолжить беседу. Я не был уверен, что выдержу.

— Уже очень поздно, — сказал я, уверенный в том, что это общепринятая форма вежливого отказа.

— Такси утром будет дешевле.

Если я понял правильно, то это еще больше усложняло и без того непростую ситуацию. Необходимо было убедиться в том, что я ничего не напутал.

— Ты предлагаешь мне остаться у тебя на ночь?

— Может быть. Но сначала тебе придется выслушать историю моей жизни.

Опасность, Уилл Робинсон! Опасность! Приближается неопознанный объект![23] Я уже чувствовал, что проваливаюсь в эмоциональную бездну. Мне с трудом удалось сохранить равновесие и даже выдавить из себя ответ:

— К сожалению, у меня на утро намечен ряд важных дел.

Расписание и распорядок.

Рози открыла дверцу такси. Я мысленно сигналил ей, чтобы она поскорее ушла. Но, оказывается, она еще не все сказала.

— Дон, могу я задать тебе вопрос?

— Только один.

— Ты считаешь меня привлекательной?