Проект Счастье: Мечты. План. Новая жизнь

Хоть я и знала, что питательности в такой еде мало, а калорий — много, я продолжала ее есть, и эта привычка была для меня поводом чувствовать себя виноватой и ежедневно себя упрекать. Каждый раз, когда мне в голову приходило купить какой-нибудь «псевдоеды», я уговаривала себя не делать этого, а потом… все равно покупала. Я уже делала неудачные попытки отказаться от «псевдоеды» в прошлом, но только пищевой дневник позволил мне осознать, в каких количествах я потребляю такие продукты.

Я прекратила есть «псевдоеду» раз и навсегда… и замечательно себя почувствовала. Я всегда считала эти продукты своеобразным баловством и не осознавала, сколько негативных чувств приносит их потребление: чувство вины, понимание, что ты совсем не следишь за здоровьем, и даже стыд. Теперь эти ощущения меня покинули. Как я уже убедилась в июле, когда думала о деньгах, выполнение данного себе обещания «отказаться от чего-нибудь» может приносить огромное удовлетворение. Кто бы мог подумать, что процесс самоограничения может быть таким приятным?

Я рассказала о том, что сделала, своей сестре, и она вполне резонно ответила мне следующим образом:

— По сути, у тебя и так очень здоровая диета, так зачем же еще и совсем отказываться от этой «псевдоеды»? Просто позволяй себе побаловаться не больше пары раз в неделю.

— Нет, так я не смогу! — сказала я ей. — Я слишком хорошо себя знаю.

Если говорить о «псевдоеде», то я полностью согласна с Сэмюэлем Джонсоном, который сказал: «Полное воздержание для меня настолько же легко, насколько сложна умеренность». Другими словами, я вполне в силах отказаться от чего-то навсегда, но не могу «позволять себе» это время от времени.

Правда, у меня очень своеобразное представление о «псевдоеде». Я до сих пор пью очень много диетической колы и лимонада, съедаю тонны искусственного сахара. Кроме того, я ем много конфет, которые считаю настоящей, а не псевдоедой. Но из моей жизни исчезли продукты в хрустящей упаковке из углового магазинчика, и это огромный шаг вперед. Их место теперь занимают бананы, миндаль, овсянка, сандвичи с тунцом и пита с сальсой.

История с «псевдоедой» показала мне, почему состояние ясного ума помогает избавляться от вредных привычек. Как только я по-настоящему увидела, чем питаюсь, мне стало легче бороться с автоматизмом в выборе еды.

Только избавившись от привычки потреблять «псевдоеду», я поняла, насколько сильно она мешала моему счастью. Ведь я знала, что она вредна для здоровья, и поэтому каждый день не давала себе покоя приступами самобичевания. Как только я избавилась от этой привычки, исчез и этот неистощимый источник плохих ощущений.

Итоги октября

Октябрьские обязательства, направленные на развитие в себе внимательности к жизни, оказались очень интересными, продуктивными и значительно подняли уровень моего счастья. Но лучше всего то, что повышение чувства осознанности привело меня к важному побочному выводу: у меня могло развиться маниакальное стремление учить всех окружающих счастью.

Я стала гораздо чувствительнее реагировать на людей в негативном расположении духа, проявляющих рефлексивный пессимизм или не обладающих (по моему мнению) правильными уровнями жизнерадостности и благодарности в отношении жизни. Я начала замечать в себе сильнейшее желание читать им нотации, которое мне еле-еле удавалось сдерживать. Вместо того чтобы соблюдать данное себе в июне обещание «делать людям поблажки», я начинала выносить в отношении их все более и более резкие суждения.

Мое стремление быть апостолом счастья заставляло меня лезть не в свои дела. Когда один человек сказал мне, что терпеть не может пустой болтовни и поэтому скрашивает скучные часы на званых обедах, решая в голове сложные математические задачи, или когда молодая женщина призналась мне, что учится стоматологии, потому что ей нравится график работы дантистов, а на самом деле мечтает когда-нибудь начать работать с цветами, мне с трудом удалось сдержаться. «Нет! — хотелось мне сказать им. — Вы делаете ошибку, и я расскажу вам, почему!»

Я стала помешанной на счастье занудой. В сцене, словно взятой из какого-нибудь фильма Вуди Аллена, я чуть было не подралась с человеком, поспорив с ним о природе дзен-буддизма. «Судя по всему, ты слишком сильно привязан к теории отсутствия привязанностей!» — язвительно сказала ему я. Я постоянно перебивала, не могла промолчать и превратилась в крестоносца своей идеи до такой степени, что готова была просто орать на людей, чтобы доказать им свою правоту.

В особенности сильно я пыталась навязать друзьям свои услуги по разборке завалов в доме. У меня в квартире их уже почти не было, но мне не терпелось вновь и вновь хотя бы через кого-то еще переживать восторг от разборки захламленного шкафа.