Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 2

С другой стороны к стойке подкатила сильно датая компания. Два парня быковатого вида старались зажать между накачанных тел хихикающую рыжую девицу. Та, хоть и казалась неадекватной, ловко уворачивалась, заставляя друзей сталкиваться лбами или прижиматься друг к другу интимными частями организма. И, кажется, это начинало им нравиться.

Андрей попытался вспомнить, видел ли когда этих людей, столь беззаботно и отвязно гуляющих на его дне рождения, но вспомнить не смог. Как и добрую половину присутствующих. Все эти многочисленные «плюс один»: «А можно я с собой подругу возьму?», «Он хороший мальчик, приличный» и тому подобное. А в итоге заблеванный пол, разбитая посуда, астрономические счета в баре и никакого удовольствия.

Он вздохнул и залпом допил шампанское. Боком протиснулся мимо троицы и между остальными танцующими и направился к туалетам. Не к общим, которые уже были до краев наполнены характерными звуками и запахами, а к ВИП-сортирам, для почетных гостей.

Качок-охранник с прибитыми к голове боксерскими ушами и переломанным раз восемь носом посторонился, пропуская хозяина мегавечеринки. Андрей зашел внутрь, наслаждаясь прохладой мрамора и тонким запахом дезинфекции, мешающимся с ароматами дорогой туалетной — он невольно усмехнулся получившемуся каламбуру — воды. Названия он не помнил, но запах любил, потому сотрудники, знавшие вкусы всех випов наперечет, сбрызгивали им все возможные места. Не сильно, только чтоб едва чувствовалось — опять-таки как он любил.

Андрей порылся в кармане, извлек из него пакетик с белым порошком и пустой корпус от шариковой ручки. Никакого «Паркера» или, там, «Монблана», а обычной, школьной, за тридцать пять копеек. Ну, вернее, когда он себе такие покупал, они стоили тридцать пять копеек, а сейчас… Бог знает. Наверное, немало. Раритет. Мечта коллекционера. Таких уже не производят, и, чтоб найти, нужно заказать партию в Китае, в авторском дизайне. Ведь не какой-нибудь там бренд из бутика за углом.

Он усмехнулся и стянул пиджак. Бросил его на мраморный столик, закатал рукава, распечатал пакетик и насыпал на зеркальную полочку дорожку. Конечно, он мог нюхнуть прямо в зале, никто бы и не пикнул, наоборот, поддержали, даже попросили. Но ему хотелось… А черт его знает, что ему хотелось. Нет, не просто уединиться или погрузиться в мир грез. Ему хотелось чего-то другого, такого, чтобы удивило его, возможно, даже напугало. Погнало по телу горячую адреналиновую волну. Только где ж такое взять? Спуск с самых крутых гор, прыжки с парашютом, дайвинг по карстовым пещерам, охота в джунглях. Все это уже было и обрыдло. Даже секс в последнее время какой-то механический выходил, не ведущий к отношениям. Двадцатиминутное туда-сюда, сон по разные стороны огромной кровати, деньги на утреннее такси и номер, стертый из памяти мобильника. И арриведерчи!

— Да, совсем ты что-то приуныл, — раздался над ухом веселый голос.

Андрей вздрогнул, хотел прикрыть дорожку, но вспомнил, что он тут практически единоличный царь, бог и хозяин. Отдернул руку, выпрямился и обернулся на голос. Перед ним стоял Валентин, давнишний друг и участник многих авантюр, и лыбился во все тридцать два металлокерамических бундесовских зуба с далеко выдающимися клыками. Специально небось такие заказал, чтоб народ пугать.

— Спалил, спалил! — захохотал он.

Андрей кивнул, молча соглашаясь.

— Да не беспокойся, не госнаркоконтроль, — хохотнул Валентин, хлопая Андрея по плечу могучей рукой. — Тут впору нам, друзьям, о тебе беспокоиться.

— С чего бы? — Андрей наконец совладал с собой и, сколь мог крепко, пожал протянутую руку.

— Видел бы ты себя! Стоишь над дорожкой кокаина, в такой роскоши… — Он обвел рукой золоченые светильники, статуи «под античность» по углам, зеркала в резных рамах. — Нос уже в кокаине, считай. Бабу любую можешь получить, съесть все, что пожелаешь. А в глазах тоска.

— А чего радоваться-то?

— Как чего? День рождения у тебя. Гулянка в разгаре. Гостей полна коробочка. Сам весь в шоколаде и других извалять можешь. Круто же?

— Ну да, — вяло пожал плечами Андрей. — Круто.

— Брателло, — ехидно прищурился Валентин. — А не посещает ли тебя крамольная мысль: мол, завтра помру, а от меня ничего и не останется, кроме кратковременной памяти в головах пары десятков дебилов? Тридцать три — возраст Христа, а никаких материальных следов пребывания на земле нет и не предвидится. Ни детей, ни артефактов, ни другой срани?

— Ну, что-то вроде, — протянул Андрей, коря себя за то, что почти публично сознается в подобном соплежуйстве. Хорошо хоть Валентин человек проверенный, по-любому могила.

— И давно это у вас, больной? — спросил он, имитируя тон мультяшного доктора.

Андрей опять пожал плечами.

— Поздравляю. — Валентин снова хлопнул друга по плечу. — Диагноз ясен.

— И что у меня болит?

— Болеть ничего не болит, а вот кризис среднего возраста накрыл.

— Наверное, — безразлично ответил Андрей.

— Нужна срочная помощь.

— И как вы планируете мне помочь? — спросил Андрей, невольно перенимая его ернический тон.