Проект «Справедливость»

- Нам придется долго общаться, сударь, и это - первый урок. Если вы видите якобы безобидный предмет, о котором некто думает как о могущественной реликвии, то не называйте его безобидным, пока не узнаете, кто именно о нем так думает. Мысли некоторых существ изменяют вещи. Маркиз Ори всегда плохо учил своих людей, а я учу хорошо. Вы скоро почувствуете разницу.

Слова звучали настораживающе, но я, не споря, показал глиняную миску губернатору. Он сухо кивнул и, больше не говоря о ней ни слова, сел во главе стола. Я примостился на предложенный стул, стоящий очень далеко от собеседника.

Сначала мы ели в полной тишине. Губернатор в основном пил вино, я же налегал и на вино и на еду и даже на обычную воду. На полу между окон стояли старинные часы, я посматривал на желтый циферблат: прошло минут двадцать, прежде чем мне удалось насытиться.

Губернатор одобрительно следил за мной, и когда я откинулся на спинку стула, показывая, что в целом закончил трапезу, с удовлетворением произнес:

- У вас хороший аппетит, сударь. Это доказывает вашу храбрость. Невзирая на все происшествия, вы не замкнулись в себе. Просто отлично. Храбрость вам скоро понадобится.

Никому не понравится, если он услышит, что его храбрость скоро понадобится. Это означает опасность, а опасностями я был уже сыт по горло.

- Храбрость и честность, - задумчиво продолжал губернатор, изучая темное вино в изящном бокале. - Любопытная комбинация. Такая мне еще не встречалась. Честность - особенно хорошо. Когда вы поймете, с кем имеете дело в Лиме, то кое-кому не поздоровится…

Я молчал, с тревогой слушая хозяина ратуши.

- Вы когда-нибудь ненавидели, сударь? - внезапно спросил губернатор. - У вас были или есть настоящие враги? Такие, что думая о них, ваше дыхание становилось холодным, а сердце замирало от гнева? Такие, что вспоминая их лица, вам хотелось обратить их в камень и прибить над бездной вулкана, чтобы всплески магмы век за веком облизывали их? Вы просто человек… но вдруг, вдруг испытывали что-то подобное? А, Глеб?

- Не припоминаю, - ответил я, изумленный подобной речью. - Даже нет. Точно не испытывал.

- Ну, а в детстве, когда, например, вас кусала оса? - продолжал допытываться губернатор, сверкая темными глазами. - Вы не делали ничего предосудительного, даже не видели эту осу, и вдруг - подлый укус! Разве вы не чувствовали гнев? Ребенок ведь часто гневается даже на неодушевленные вещи, приносящие ему боль, а на осу, наверное, и подавно.

- Может быть и чувствовал, - я пожал плечами. - Только уже ничего такого не помню. Помню только один случай, когда мой друг начал рассказывать моей же девушке обо мне гадости, чтобы переспать с ней. Я был зол тогда. Очень зол. Но это длилось недолго.

- Вспомните это чувство! - губернатор наставил на меня указательный палец. - Вспомните и усильте многократно. А потом умножьте на двести лет! Да так, чтобы каждый год тоже разогревал этот гнев! Вспомните и вы поймете меня!

- А о чем, собственно речь, монсеньор? Я не совсем понимаю, - мои руки легли на скатерть рядом с миской и бело-золотой тарелкой, из которой я ел.

Губернатор встал из-за стола и кивнул на окна, в которых солнечный свет разом померк.

- Это был мой город, сударь, который забрали у меня. На него… прямо на него!… взгромоздили другие здания, такие уродливые. Мне, конечно, предложили место в Совете, сказав, что на Земле настало новое время… Новое время, подумать только! И это мне - тому, кто правил здесь безраздельно!

Я молчал, пытаясь догадаться, куда гнет мой странный собеседник.

- Но, к счастью, у меня осталось еще оружие, - губернатор уже не повышал голоса, а подошел к окну и говорил тихо. - Те, кто попадают сюда. Я спасаю некоторых… которые достойны спасения. Учу их своей магии и отправляю наверх. Они мстят за меня. Они - мой меч, ждущий в ножнах.

Губернатор перестал говорить, а лишь смотрел в серый проем окна.

Я чувствовал легкую растерянность, но пересилил себя и сообщил, как бы невзначай:

- Но я ведь не маг, монсеньор. У меня нет никаких талантов к магии.

Хозяин ратуши повернул голову, посмотрел на меня черными глазами и усмехнулся.

- Конечно, вы - не маг, Глеб. Но вы попытаетесь им стать. Будете пытаться так сильно, как только сможете. И я вам помогу в этом.

- Но у меня нет вообще никаких способностей, - продолжал убеждать я. - Мне все так говорили. Ничего не получится. Нельзя ли просто помочь мне выбраться отсюда, монсеньор?

Губернатор подошел очень близко и даже слегка наклонился надо мной, источая запах дорогих духов.

- Может быть и не получится, сударь, - сказал он. - Но у вас только два выхода. Либо вы выйдете как маг и Лим обрадуется новому могущественному существу, либо вас выбросят как труп и старый город наконец обретет рассудок. Выбирайте, Глеб. Хорошенько подумайте и выбирайте.

Глава 7