Проект «Средний палец». Радикальное решение для тех, кто задолбался

Как и любой новичок, я в течение какого-то времени сохраняла серьезность. Искала подработку в серьезных местах – например, через кого-то, кто знал кого-то в инвестиционной компании Vanguard, – и составляла маркетинговые документы, программные заявления и всякий корпоративный бред для заинтересованных лиц. В итоге я обнаружила, что настрочила умопомрачительные тексты для фармацевтических компаний, в муках родила тексты для производителей медицинского оборудования и выдала абсолютно наркоманские тексты для женщины по имени Шэрон, которая хотела, чтобы я – готовы? – сконцентрировалась на поисковой оптимизации. (Ну да, всю жизнь мечтала написать материал о вдохновляющих достижениях в области сердечных имплантатов для пожилых пациентов с болезнями сердца и использовать там слово «полимер» тридцать две тысячи раз.)

Я бросила работу в рекламе ради своей любви к писательству и каким-то образом оказалась завалена проектами еще менее вдохновляющими. Позвольте мне рассказать, что случается после того, как вас покидает вдохновение: совсем скоро вы обнаруживаете, что ходите во вчерашнем нижнем белье, испытываете отвращение к мытью, поедаете холодную картошку фри, обмакивая ее в майонез, грызете ногти, оставляете свою машину погребенной под метровыми сугробами, едва двигаетесь, парализованные безразличием, бесконечно прокрастинируете и постоянно мысленно повторяете: «Может, я была неправа. Может, я совершила ошибку».

Заниматься тем, что, по вашему мнению, заставит других «принять вас всерьез», а не тем, что вам действительно интересно, – это такое же мучение, каким была ваша работа с девяти до пяти, если не худшее. И-и-и с этой точки начинается настоящий бунт. Сперва проявляются какие-то мелочи. Игнорируешь электронную почту. Весь день смотришь телевизор. Постоянно нарушаешь дедлайны, поскольку не можешь сесть и сосредоточиться, так что призываешь на помощь водку. Хаос снова поднимает голову, ведь, каждый раз выполняя ненавистную работу, вы проявляете неуважение к себе, а это больно.

Вам не удастся избавиться от этого напряжения.

Оно поглотит вас полностью.

Потому что #дело_говорю: даже «занимаясь чем-то любимым», можно все испортить. Выполняя любимую работу, вы инстинктивно станете браться и за любую другую, которую вам предложат – включая неприятную или неинтересную, – так как для вас каждый доллар будет иметь значение. В этом нет ничего плохого, но важно отследить эту тенденцию, пока она не пустит корни и не навредит вам, а вы не утонете в море ненависти ко всему, из чего состоит жизнь.

Вскоре буквально все начнет вызывать в вас отвращение, причем чаще, чем когда-либо. Работа. Общество. Правила. Люди. Все. Вы попробовали заняться тем, что считали своим призванием, но все еще не обрели счастья. Вам кажется, что вы ввязались в какое-то мошенничество, вас переполняет усталость. Так можно докатиться и до того, чтобы назвать нарезанный хлеб символом банальности. (Хорошо, пусть не хлеб, хлеб – это все-таки волшебство, а вот хлопья подходят. Хлопья – точно ерунда.) Вы будете испытывать презрение ко всему повседневному. Даже рождественскую открытку не захотите отправить, потому что это смертельно скучно.

На пике уныния вы вдруг из чувства противоречия превратитесь в белую ворону. В такую грымзу (не намеренно, конечно), которой буквально невыносимо выслушивать чье-то нытье из-за медленного Wi-Fi или каких-то других пустых мелочей. И эта апатия заставит вас действовать не как все. Делать странные вещи. Безумные вещи. Необычные. Рискованные. Все что угодно, лишь бы излечиться от хронической скуки.

Безусловно, все это игра. Способ посадить свою жизнь на качели и, раскачивая их из стороны в сторону, постараться вычислить, что лучше всего поможет ожить. Именно этим я и занималась как-то вечером, встав в очередь перед зданием в районе Олд-Сити (я тогда жила в Филадельфии): я решила выйти из зоны комфорта. Я хотела, чтобы меня бросили в омут, – просто чтобы посмотреть, выплыву ли.

Я отправилась в место под названием Cuba Libre – известный в Олд-Сити сальса-клуб – не столько потанцевать, сколько поэкспериментировать. Незадолго до этого я прочитала книгу корреспондента Национального общественного радио Эрика Вейнера «Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой»[13] – недавно вышедший сборник доказательств того, что счастье имеет различные формы и размеры и зависит от культурной среды. Благодаря своей великолепной степени магистра лингвистики, стоившей 80 тысяч долларов, я пришла к важному умозаключению: если людям хватило сообразительности создать на планете более шести тысяч разных языков, возможно, они сумели изобрести как минимум столько же способов прожить жизнь счастливо.