Вы не должны жить такой же жизнью, какой живет ваш партнер. Вы можете делать что угодно по своему усмотрению. Вы можете быть независимыми друг от друга
Как только я купила квартиру, каждый, кто был в курсе, спрашивал у меня одно и то же: «Ты, значит, переезжаешь обратно?» Для многих людей не существует промежуточных вариантов в вопросе места жительства. Ты живешь либо здесь, либо там. Но так же, как вы не обязаны заниматься лишь одним делом, вы не обязаны и жить только в одном месте, одной жизнью, с одной компанией друзей, одним любимым рестораном и одним удобным магазином. По каждому пункту у вас может быть множество вариантов. Огромное множество. Бесконечность. Ваш дом будет находиться там, где вы пожелаете, – и если вы очень захотите, то сумеете все устроить в рамках бюджета.
А для чего же еще мы зарабатываем деньги: для движения, роста, впечатлений и
Больше всего в движении я ценю возможность посещать места, которые позволяют мне чувствовать себя живой, – а этой особенностью обладает не любое место. (Уф, чуть не написала слово «душа» в предыдущем предложении. Вовремя остановилась.) Я часто размышляю о том, смогут ли все те чудесные люди, которые смогли познакомиться хотя бы с одним уголком планеты, когда-либо осознать, насколько они удивительны на самом деле. Появится ли у них повод это понять? Как они узнают, что нынешняя их версия – более многослойная, чем предыдущая?
В Лондоне я сама практичность и любопытство. Модная и утонченная.
В Шотландии я бестолковая, спортивная и реалистичная (и скорее всего, вы найдете меня в пабе).
В Амстердаме я веду себя намного сдержаннее и всегда восхищаюсь жителями этого города.
В Испании я предпочитаю ночной образ жизни.
В Чили я первая модница.
В Колумбии я постоянно заказываю еду навынос.
А в Коста-Рике я становлюсь наиболее цельной версией самой себя. Полагаю, все дело в магии раннего утра, рассветов и в мирном спокойствии воды, которые на любого оказали бы целительное воздействие.
Я никогда не забуду тот день, когда поняла, что влюбилась в Высокого Костариканца. Я путешествовала по Коста-Рике – с этого все началось.
– Из-за чего умерла твоя мать? – спросил он меня за выпивкой.
– Тромб, – ответила я.
И когда я уже собиралась сменить тему, он поинтересовался с самым искренним сочувствием:
– Ее кремировали?
Я трижды присутствовала на похоронах в Коста-Рике, но никого из усопших не кремировали. Традиционное погребение случается чаще, хотя «погребение» не вполне подходящее слово, так как тело фактически остается над землей.
Мне это кажется очень странным.
Я предупредила Высокого Костариканца, что меня, ради нашей любви, следует похоронить под некоторым количеством земли – в случае, если меня когда-нибудь унесет волной в море или я упаду и разобью голову об асфальт. Иначе участь моя была бы следующей: над землей залили бы толстый слой цемента в форме прямоугольника. Поверх цемента уложили бы белую – всегда кладут белую – сияющую керамическую плитку, будто возводят ванную посреди кладбища. Одна сторона прямоугольника останется открытой, и в ходе церемонии внутрь положат тело, словно пиццу в духовку.
Мысли о разлагающейся в таком влажном климате плоти вызывают у меня содрогание.
– Как думаешь, почему возникла такая традиция? – спросила я как-то Высокого Костариканца.
– Мы же в тропическом лесу, – ответил он бесстрастно.
– И?
– Здесь постоянно идет дождь.
– И что это значит?
– Мне всегда казалось, это делают, чтобы не загрязнять грунтовые воды.
– Разве тела не запечатаны?
– Их даже не бальзамируют.
– Это отвратительно.
– Смерть отвратительна.
– Так почему же над землей?
– Подожди. Закончу бриться и позвоню на кладбище, чтобы уточнить.
Произнес он это с самым серьезным видом, а я рассмеялась до колик в животе. Он не шутил: он и правда звонит