Проект «Т-био»

«Внимание! Объект на свободе! Всему персоналу соблюдать осторожность!

Внимание! Объект на свободе! Всему персоналу соблюдать осторожность!»

30 декабря, вечер

Пётр Васильевич очнулся на полу. Глаза пару секунд привыкали к аварийному освещению. На уши давило громкое оповещение:

«Внимание! Объект на свободе! Всему персоналу соблюдать осторожность!

Внимание! Объект на свободе! Всему персоналу соблюдать осторожность»!

Андрей помогал Кире подняться.

– Что произошло? – спросил агент.

– Меня кто-то ударил по голове, и я отключился, – произнёс Пётр Васильевич, с трудом поднимаясь с пола.

– Меня толкнули. Я упала… Мышка пропала!

– А где Алёна? – спросил Андрей.

Кира оглянулась по сторонам.

– Её нет.

Андрей, Кира и Пётр Васильевич переводили взгляд друг на друга.

– Ничего не понимаю. Куда пропала Алёна? – озираясь вокруг, произнес Пётр Васильевич.

– Необходимо отключить систему оповещения и найти Гарика, – игнорируя вопрос, сказал Андрей.

– Идите за мной, – вздохнул усталый руководитель, и вышел в коридор.

Агент и нейробиолог последовали за ним.

– Интересно, а информацию можно было скачать только с компа, где ты нашла мышь?

– Андрей, ты же знаешь, что у нас между компьютерами существует сеть. Так вот, – Кира глубоко вдохнула, – один и тот же файл можно открыть с любого компьютера на восьмом этаже или тут, внизу.

– Отлично! Тогда мы легко авторизуемся с любого компьютера и посмотрим, кто заходил в сеть или отправлял почту.

– Да. Только в случае срабатывания системы безопасности все компьютеры отключаются.

– Пришли, – вклинился в разговор Пётр Васильевич.

Он вставил карту-ключ в прорезь, но она не сработала.

– Заблокировано!

– Как же мы тогда отсюда выйдем? – испуганно проговорила Кира.

– Надо найти биоинженера. Думаю, он сможет разблокировать систему, – спокойно произнёс Андрей.

Кира застыла на месте и сказала:

– В момент срабатывания сигнализации Гарик был в закрытой части лаборатории. Проводил эксперимент.

– Если она сработала, значит, что-то пошло не так. И где-то здесь бродит шпион и, возможно, сбежавший доброволец, – понижая голос, констатировал Пётр Васильевич.

Кира снова громко рассмеялась.

– Извините. Это стресс. Прямо, как в страшилках: лаборатория, освещение, сигнализация.

И Кира залилась смехом. Она не могла остановиться.

– Кирочка, Вам надо успокоиться, – произнёс Пётр Васильевич, сам шарахаясь в сторону любого шума.

– А кто принимал участие в эксперименте? Опасность есть? – продолжал выяснять ситуацию агент.

Кира прекратила смеяться и отдышалась.

– Были случаи неконтролируемого гнева, ярости.

– Пётр Васильевич, вы что-то говорили про курьера? – вспомнил Андрей.

– А при чём тут Миша? – удивилась Кира.

– Предполагаю, что он причастен к краже информации.

– Каким образом?

– Есть вероятность, что он вынес флешку, полученную от «крота».

– Если это так, то мы пропали… Но каким образом он пронёс её через охрану?! – возмутился Пётр Васильевич.

– А его и не проверяли вчера. Он пользовался у вас доверием, так? Вика упомянула, что видела, как он болтал с охранником. Того нет на месте с момента блокировки этажа и лаборатории. Курьер пропал. Не замечаете связь? – подытожил агент.

– А я смотрю, ты всем очень ловко дело шьёшь! – разозлилась Кира.

– Да нет, ну, не мог он. Не верю! – качая головой, сказал Пётр Васильевич.

Он и сам осознавал, что ситуация становиться катастрофичной. Страх одолевал его всё сильнее. Он уже ненавидел подземную лабораторию, Проект. Его вполне устраивало управлять сотрудниками, сидя там, наверху, в своём уютном кабинете.

– В случае возникновения нештатной ситуации по протоколу в Главный центр системы охраны Института должен поступить сигнал тревоги. Поэтому я уверен, что скоро нам помогут извне. Предлагаю отсидеться в одном из помещений.

Слова Петра Васильевича разозлили Киру ещё больше.

– Да вы что! А как же Гарик?

Она развернулась и поспешила в закрытую лабораторию. Андрей пошёл за ней, на ходу советуя Петру Васильевичу оставаться на месте или вернуться к лифту.

Глава 8

30 декабря, ночь

Еремеев лежал на операционном столе и ждал. Он прекрасно себя чувствовал. Биоинженер сообщил, что ему проведут имплантацию нового нейрочипа.

«В случае успеха это изменит всю мою жизнь».

В динамике зазвучала музыка. Еремеев отключился.

Вскоре он пришёл в себя. В голове – тяжесть. Появился зуд, который нарастал с каждой минутой. Еремеев попытался поднять руку, но автоматические крепления жёстко держали её. Возникла головная боль. Она усиливалась. Голову резко сдавило в тиски. Он несколько раз дёрнул ей. Зуд становился невыносимым, словно сотни муравьёв бегали внутри черепной коробки. И вдруг всё исчезло. Появилась ясность мыслей. Пропали головные боли и зуд.