Проект таёжного дьявола

— 1987, - без усилий вспомнила число девушка. Ей было удивительно, что опрос, которого она так боялась, не доставлял ей неприятных ощущений. Головная боль, конечно, не стала слабее, но, по крайней мере, и не усиливалась. Причиной тому, наверно, являлся этот молоденький добрый интерн, голос которого был настолько приятен, что даже казался родным, и не раздражал, как остальные звуки.

— На что жалуетесь?

— Головная боль…

— И очень высокая температура: 39 и 7, - добавил подоспевший с табуретом Витя.

— Не мешайте интерну работать, — рявкнул на парня старший доктор. — Идите сюда!

Витю напрягал этот возомнивший себя медицинским светилом грубый врач. И парень решил, что если тот снова повысит голос, то он осадит его. Но на этот раз Витя выполнил его команду и сел на табурет напротив.

— Кашель, боль в горле, насморк? — тихим голосом продолжал опрос интерн.

— Нет, — ответила Вика, внимательно разглядывая молодого врача.

Почему он ей так приятен? Черты его лица начали казаться девушке знакомыми. Может, они раньше где-то виделись? Может, это друг Лены?

— Когда Вы почувствовали первые симптомы?

Нет, определённо, этот взгляд Вике знаком. Хорошо знаком. Она видела его сотни раз. Только где?

— Голова начала болеть ещё вчера вечером, — ответила девушка на вопрос интерна и решила задать свой:

— А Вы, случайно, не знаете Лену Диеву?

— К сожалению, нет, — улыбнулся молодой доктор и уже обращаясь к коллеге сказал:

— Станислав Семёнович, похоже на вирусную инфекцию, с которой слегло уже полгорода. Только в данном случае это та её редкая, но опасная разновидность, которая характеризуется стремительным развитием и тяжёлыми осложнениями. Думаю, надо госпитализировать.

— Согласен, — рявкнул грубый доктор, — но для начала надо сделать жаропонижающее.

Голос старшего врача казался Вике невыносимо противным. Он был такой громкий и резкий, что боль мгновенно усилилась и начала расползаться по всему телу. Как хорошо, что не он собирал анамнез. Ему девушка не смогла бы ответить ни на один вопрос. Она просто не понимала, что он говорит.

Врач открыл медицинский чемоданчик и, выбрав лекарство для инъекции, протянул его интерну. Витя понял, что инъекция будет сделана в ягодицу и деликатно отвернулся. Тем более он всё равно хотел поговорить с доктором, о том, так ли необходима госпитализация. Парню не нравилось, что Вику увезут одну, когда Рома велел ему не спускать с неё глаз.

— Я думаю, девушку не надо забирать в больницу, — сказал он твёрдо, — при должном уходе, ОРВИ вполне можно вылечить дома.

Парень был уверен, что доктор начнёт ему грубить. Попытается поставить его на место, словами, что медикам виднее, что делать. И Витя уже заготовил пару жёстких фраз, чтобы дать достойный отпор.

— Видите ли, — неожиданно мягко начал врач, — этот вирус действительно очень опасен.

— Опасен? — глупо переспросил парень, совершенно не готовый к вкрадчивому голосу доктора.

— Очень, — покачал головой врач, и, поймав взгляд Вити, продолжил, — тут, молодой человек, промедление смерти подобно.

— Настолько всё серьёзно? — засомневался парень.

— Очень серьёзно, — подтвердил доктор, не давая парню отвести взгляд. — Вчера в нашей больнице скончалась старушка. Вирус дал осложнение на сердце. А мы бы могли её спасти, обратись она к нам пораньше.

Витя неожиданно проникся доверием к словам врача, а тот продолжал:

— А вот Вам, пожалуйста, ещё один пример. Только что, перед Вашим вызовом, отвозили в больницу молодую девушку, примерно такого же возраста, как Ваша подруга. Тоже зачем-то тянула до последнего. А, ей, в её положении, надо было не только про себя думать, а, в первую очередь, про будущего ребёнка. Но такие красавицы, как она, часто бывают неосмотрительными. Знаете, если честно, настолько красивую девушку я вообще видел впервые. Идеально правильные черты лица. И ещё эта забавная родинка на левой щеке. Но зря она так тянула с обращением к врачу, теперь даже не знаю, удастся ли спасти будущую маму и её малыша. И о чём только её муж думал?

Врач замолчал. Он видел, что сказал достаточно, чтобы собеседник с этой минуты делал всё, что тот ему скажет. В общем-то, парень не мог ничем ему помешать, не было никакой необходимости в его нейтрализации. И человек в белом халате делал это больше из спортивного интереса, только чтобы в очередной раз убедиться в своих гениальных способностях, потешить своё самолюбие. И, заодно, чтобы потом никто не предъявил ему никаких претензий. У него будет железная отговорка, что он работал с парнем, а к девушке даже не приближался.

Работать с парнем было до противного легко. Человеку, сидевшему в кресле, не составило труда понять, какая мысль сейчас больше всего не даёт собеседнику покоя. Ему было не трудно заставить парня поверить каждому своему слову. Ему это всегда легко давалось, с самого раннего детства, не то что старшему брату, позору всей их семьи.