Проект "Третий Рим"

— Тайное знание передавалось только прямым потомкам, священные книги переписывались, великие идеи передавались из уст в уста. В семьях характерников детям и внукам уже с пеленок рассказывали о пращурах- магах, которые жили на острове Буяне, об их волшебном камне Алатыре, дающем великие знания, неисчислимые богатства и вечную молодость. Тем самым в юные души закладывались первые семена учения. Надо сказать, казаки ревностно оберегали свою святыню, чтобы не утратить дар древних и не замутить родниковую воду болотной мутью. Но теперь ответь мне, что следует из свободы выбора и свободы воли, данных человеку свыше? — Сергей Алексеевич, прищурившись, смотрел на сына.

— Что следует?! — переспросил Дмитрий. — Да это же революция в умах! Переворот мировоззрения! Бомба, взрывающая ложные устои! А если конкретно, то вот что. Никто, кроме самого человека, не имеет права определять его судьбу. Бог позволил человеку самому распоряжаться своей жизнью. Ни один человек, будь он хоть маг или какой угодно начальник, правитель, в конце концов, не имеет права распоряжаться чужой судьбой. Человек — принадлежность Бога и своего рода. Он сам должен прокладывать себе дорогу в жизни в соответствии со своим предназначением. И сам определять, как ему жить и как умирать.

— Следовательно. — допытывался отец.

— Следовательно, все попытки тех или иных лиц тайно управлять судьбой людей противны промыслу Божьему. И совершающие их должны быть наказаны и низвергнуты!

— Правильно, сын, — согласился Одинов- старший. — Твои лозунги, или, если хочешь, тезисы, попали в цель. Но ты слишком эмоционально говоришь, а истинный характерник крепок внутренней силой. Ее надо уметь удерживать в себе и преумножать. Тебе нужно учиться говорить так, чтобы исключать потери энергии при общении. Однако, — он посмотрел на часы, — нам пора подумать об ужине. И еще я хотел показать тебе некоторый видеоматериал.

Сергей Алексеевич взял пульт управления, величиной со спичечный коробок, нажал несколько кнопок, оживляя домашнюю электронику.

Они вышли на палубу, постояли несколько минут, вглядываясь в панораму ночного города. Храм Христа Спасителя, подсвеченный голубоватыми лучами прожекторов, выделялся мертвенной белизной на фоне загадочно черного неба. Особенно ярким, до рези в глазах, был крест над массивным куполом, словно он вобрал в себя всю энергетику из космоса и не спешил отдать ее людям.

— К сожалению, учение древних магов, родившееся на нашей земле, вынуждено было стать тайным, чтобы выжить, — продолжил начатую тему разговора Сергей Алексеевич. — Еще задолго до рождества Христова на планете появились и действуют до сих пор всевозможные ордена и тайные организации, единственная цель которых — подмять под себя человечество. Они стремились всегда, да и сейчас стремятся лишить людей самого ценного, что им даровал Бог — свободы воли. В пику им носители древних заветов и решили создать свое тайное Братство, которое отстаивало бы права людей на самоопределение и свободу воли, поскольку в этом была и есть острая жизненная необходимость.

Сигнальная лампочка на пульте управления, который Одинов- старший положил на борт корабля, настойчиво замигала, сообщая хозяину, что его распоряжения выполнены.

— Что ж, — констатировал Сергей Алексеевич, — прошу к столу. Отужинаем и заодно продолжим беседу.

Они спустились с трапа и через несколько минут уже оказались в нижних помещениях. Сопровождающий свет мягко затухал сзади них и услужливо загорался впереди. Ступеньки под ногами люминесцировали, четко очерчивая края. Нежно и трогательно зазвучала мелодия — ненавязчивая, как колыбельная. Тем не менее, Одинов- старший легким нажатием кнопки пульта заглушил ее.

Они вошли в небольшую квадратную комнату с контрастно крупным экраном на стене и киноаппаратурой на противоположной стороне мини- зала. Еще одно прикосновение к кнопке — и из свободной стены выдвинулся стол, сервированный на двоих. Запахло жареной индейкой, фаршированной экзотическими приправами.

— Отлично, — удовлетворенно сказал Сергей Алексеевич, жестом предлагая Дмитрию сесть и усаживаясь напротив него в кресло, инкрустированное жемчугом. — Как видишь, я не забыл твоих привычек!

Дмитрий улыбнулся: отец всегда встречал его одним из любимых блюд. Они начали трапезу — не спеша, с соблюдением застольного ритуала, превращая, таким образом, принятие пищи в священнодействие, а не в механический процесс набивания желудка.