Проект "Венера"

Потом, по здравому рассуждению он понял, что преемственность конструкций должна была сохраняться и если что-то было доведено до своего совершенства, то незачем было его менять — так оно и дошло до наших дней.

Да с другой-то стороны — кто мешал нашедшим станцию Специалистам Дома Блэр, за то самое время, когда они здесь сидели просто не поменять их на стандартные?

Чем-то эта станция Первых Изменённых, напоминала «Звёздочку». Только уменьшенную в несколько сот раз. Особенно в длину. Та же зона невесомости от причальных блоков. Те же длинные коридоры, ведущие к вращающейся части с искусственной гравитацией. Отличие от «Звёздочки» было в том, что в виду близости пути, по зоне невесомости не курсировали скоростные вагончики. По коридорам вдоль оси станции перемещались просто своим ходом.

И уже здесь, в зоне невесомости Алексей словил-таки первый «гостинец», напомнивший ему о только что закончившемся бое. Он спокойно, подбадривая инспекторов СИ, трясущимися руками хватающихся за поручни и не желавших передвигаться быстрее, вдруг почувствовал на лице что-то холодное и липкое. Машинально смахнув это с лица, он также чисто случайно глянул на ладонь. Ладонь была в крови.

— Вы поранились?! — глупо воскликнул Гонт.

— Нет, это тут летало… Шарик крови. — Глядя на ладонь, сконфужено сказал Алексей. Заметив это, клирики стали как вкопанные, мёртвой хваткой вцепившись в поручни.

— И что это вас, уважаемые, вид обыкновенной крови смутил? Ведь вы же Экзотов и Отступников чуть ли не каждый день казните! — насмешливо спросил их Алексей.

— Мы в казнях не участвуем. — С посеревшим лицом ответил Гертц.

— Ах вот оно что! Канцелярские крыски вы! — насмешливо протянул Гамаюн, оттирая гигиенической салфеткой кровяные полосы со своей физиономии.

— Красные кабинетные крыски! — ядовито заключил он, имея в виду цвет их сутан.

— Попрошу не оскорблять Служителей Господа! — тут же злобно рыкнул Гертц.

— Ну так идите, а не изображайте из себя трусливую монашку! — с презрительной улыбочкой подначил его Алексей и указал направление.

Сарказм подействовал. Превозмогая своё малодушие, священники решительно направились к лифтам.

В коридорах станции явственно витал запах сгоревшего пороха, палёной пластмассы пополам с запахом горелой органики. В некоторых переходах гарь даже висела сизой пеленой. Система вентиляции пока что со всем не управилась. Под ногами то там то здесь звенели стреляные гильзы, пол скользил и противно чавкал от разлитой крови. Кое-где на стенах были видны следы применения плазменных ружей. Но, как видно, ими не злоупотребляли, боясь сильно повредить переборки. Больше применялось обычное огнестрельное.

Трупы охранников из коридора уже успели убрать в холодильник, так что от них остались либо вот эти остаточные красные разливы, либо горелые контура со сплавившимися, обгорелыми клочьями пластмассы. Даже навскидку невозможно было определить — это остатки одежды или чего-то ещё. Просто горелые комья.

Алексей обернулся на журналистов. Михаил держался хорошо, но вот Гонту скоро понадобится помощь. Глаза круглые и зубы стучат. Аж за три метра до него слышно.

— И чё? — насмешливо спросил он у журналиста, — Не видел ни разу много человечьей крови?

Тот судорожно закивал.

— И правильно! Эт не стереобредятина, что у вас там сериалами называется. Эт реальность! И смерть тут реальная…

Если быть честным перед собой, то Алексею тоже было изрядно не по себе. И он топил вот этот свой поднимающийся страх и брезгливость подкалывая «благодарный объект» — журналиста «Евразии».

Навстречу попался Виталий Малик — командир русского отряда.

— Ну как? Нашли компромат? — с надеждой спросил Алексей.

— Ты не поверишь! — начал было Виталий невпопад и осёкся.

— Вот ни за что не поверишь, Лёха! — с обескураженным видом продолжил он после паузы и затряс головой. — Спасал людей на Меркурии — не боялся. Нырял в Венеру — тоже… А тут… Тут сам посмотри.

Он махнул рукой в сторону разломанной двери, тряхнул снова головой, будто что-то хотел отогнать такое, назойливое, но не мог и сделал шаг в сторону.

Алексей шагнул в проход и потащил за собой журналистов с клириками.

Сначала не было ничего особенного — какие-то лаборатории. Сразу же бросалось в глаза, то, что оборудование было самое дорогое и самое совершенное. К тому же этого оборудования было очень много — видно средств на комплектацию лабораторий не жалели.

А вот после…

После было нечто типа «склада образцов»… Или «виварий»?!

Зашедшие по инерции за ним журналисты и священники не сразу заметили из-за его спины, куда попали. Но когда разглядели…