Проект ВИЛ

Я то и дело бегал обратно в комнату, где расположили ВИЛа: ему запрещено было показываться на публике раньше времени. Сначала он выгонял меня обратно в зал, так как видел, что мне бесконечно любопытно и я не могу усидеть на месте, как школьник перед выпускным. Но когда я в пятый раз заглянул к нему, то увидел, что он мрачнее тучи. ВИЛ мерил шагами комнату, брови сошлись на переносице.

– Что-то случилось? – аккуратно спросил я. – Могу что-нибудь сделать?

– Безобразие, – объявил он. – Разгильдяйство! Вы только посмотрите на это! Даже через окно нашего броневика можно было увидеть в каком состоянии город по сравнению с этой роскошью! Подло. Подло по отношению к людям! Отвратительно! И вы туда же, Борис! Смотрите на них, как сорока на блестяшку! Вы ещё молиться на них начните. Тьфу!

Я смутился.

– Владимир Ильич, ну уж таков наш мир. Они хозяева этого мира. Если бы не эта работа, то я бы никогда и близко к их жизни не приблизился. Извините, что оставил вас одного.

ВИЛ схватился за голову.

– Борис, вы хоть слышите себя?! Вам не стыдно? Вы кормите этих людей, они живут за ваш счёт, а вы ещё восхищаетесь ими! Что вы так молитесь на своего начальника? Почему надо ниц перед ним падать? Чем он лучше, этот ваш светлоликий, чем, скажем, дворник? Раз он получает больше денег, значит он лучше других? Работу дворника или сантехника тоже должен кто-то делать. И если завтра этот начальник умрёт, мир ничего не потеряет, а вот если завтра, разом, умрут все сантехники, это будет ой какой проблемой! Всё, идите глазейте на этих мерзавцев, ко мне можете подойти только когда начнётся официальная часть. Пожалуйста, уходите.

Я пожал плечами и закрыл дверь. Всё равно скоро возвращаться в МИД, так что дружить с ВИЛом в мои планы не входило. И стоило бы ему напомнить, что если бы не эти «мерзавцы», то он по-прежнему оставался совсем мёртв. Мимо меня проскакивали сосредоточенные официанты, я гулял по огромным коридорам и пытался найти место, о котором мне говорил Глеб. План был в том, чтобы посидеть там с Алиной до официального начала. Но чем больше я ходил, тем больше понимал, что времени на это нет. В какой-то момент, сам не заметив как, набрёл на основной зал, где завершалась подготовка к нашему представлению. Презентации, если быть точнее. Я прошёл сквозь огромные, настежь распахнутые дубовые двери, рассчитанные, наверное, на удар тарана.

Столы, заставленные всевозможными закусками, пустовали. Высокие гости будут прибывать строго по расписанию и, разумеется, к самому началу мероприятия: эти люди ждать не любили. Но кое-где уже сидели какие-то люди и бессовестно пили. Возле сцены мелькала Алина и я подошёл к ней. До сцены оставалось несколько шагов, когда к ней подскочил вездесущий Билл.

– Аль?ин, я задать вопрос?

– Что?

– Что ты делать после? Мне надо говорить с тобой.

– Билл, пожалуйста, – устало отвечала Алина. – У меня куча работы. Боря! Как там ВИЛ?

Она подошла ко мне, всем видом показывая крайнюю заинтересованность состоянием нашего подопечного.

– Злится, – просто ответил я. – Роскошь не нравится.

– Понимаю, – она покачала головой. – Психологи предупреждали, что такие вечеринки ему показывать не стоит. Но Симонов…

Алина промолчала, а я кивнул. Всем было ясно, почему психологов никто не стал слушать.

Через полчаса зал был набит высокими гостями. Всё искрилось от золотых украшений и бриллиантовых колье. Повсюду звенели бокалы и лязгали серебряные вилки о фарфоровые тарелки. Эти люди, выглядевшие так благородно на телеэкранах, кричали, громко смеялись, старались полапать пробегающую мимо официантку, вальяжно развалившись в креслах. Никакие дроны здесь съёмку не вели. Мне вспомнились слова ВИЛа. Мы стояли в глубине сцены, в тени. Нам не следовало расстраивать гостей своим существованием. ВИЛ всё ещё не показывался. Я мельком взглянул на Алину. Она смотрела на происходящее с нескрываемым отвращением. На сцене, для разогрева публики, выступали полуобнажённые танцовщицы. Но высокие гости практически не обращали на них внимания: они общались друг с другом, оживлённо спорили и много пили.

Наконец, танцовщицы убежали и на сцену вышел Симонов.

– Друзья, – начал он, – я собрал вас не бахвальства ради. Но ради общего блага. Теперь, когда смерть побеждена, я наконец-то могу поделиться с вами нашим триумфом. Ибо без вас, без вашей поддержки, этот триумф был бы невозможен. И даже без наших главных конкурентов, поскольку именно в конкурентной борьбе рождаются лучшие решения.

Он кивнул в сторону столика корпорации «Окассио». Их исполнительный директор, толстый человек в полосатом костюме, благосклонно кивнул в ответ.

– А кого собирались «Окассио» воскрешать? – спросил я Алину.

– Никого. Они разрабатывают систему копирования личности. То есть, сделают твою цифровую копию, которая будет жить вечно.

– По мне так это лучше, чему у нас, – пробормотал я. – новое тело ВИЛа всё равно ведь состарится, как предыдущее и умрёт. А цифровая копия никуда не денется.