Проект-Z

Салису стоило больших трудов, чтобы не ответить. Но у него это получилось.

Полковник ушел, а инспектор поехал на место смерти влюбленного студента.

Перед академией, словно пчелиный рой, гудели студенты, на все голоса обсуждая случившееся два с половиной часа назад несчастье. Краем уха Салис отметил, что мнение студентов едино: Ракалос не мог этого сделать. Как понял инспектор, Ракалос и был самоубийцей.

У дверей академии инспектора встретил возбужденный ректор и долго пыхтел, что это безобразие. Мало того, что законники полтора часа не ехала, так еще и врачи не сильно спешили. Салиса провели на второй этаж в медпункт.

На кушетке, накрытое белой простыней, лежало тело мертвого студента.

— Добрый день, — с порога поздоровался Салис. — Инспектор имперского сыска Лоун Салис.

— Для кого добрый, а для кого и последний, — мрачно ответил доктор, француз сорока лет. Его молоденькая помощница, вьетнамка, сидевшая за столиком, взглянула на инспектора, кивнула прелестной головкой и продолжила что-то записать.

Салис подошел к телу, приподнял простыню. Под простыней оказался очень симпатичный фербиец. Его мертвое лицо сильно потемнело, а губы, как показалось инспектору, были тронуты легкой улыбкой. Увиденная картина несколько озадачила Салиса.

— Вы уже знаете причину смерти?

— На девяносто девять процентов, — ответил француз. — Причина заключается в бутылке девяти процентного уксуса. Он осушил ее залпом на глазах у товарищей.

Но точное заключение даст только вскрытие.

— Насколько я понимаю, — продолжил инспектор, — уксус штука не очень вкусная и просто так, из горлышка, его не выпьешь. Посмотрите на его лицо.

Оно не искажено ужасной болью, а скорее наоборот, на нем печать блаженства.

— Хм, из горлышка, — усмехнулся француз. — Вы и глотка не сможете сделать.

А для организма Фербийца особенно опасно… пятьдесят граммов девяти процентного уксуса в течении часа способны парализовать нервную систему.

— Значит я прав.

— Вот эта бутылка, — быстро заговорил ректор. — Я ее сразу изъял. Я спрашивал, ее никто не трогал.

— Вы правильно поступили, — поблагодарил ректора за рвение старший инспектор, лениво проверяя карманы трупа.

В карманах оказались ключи от квартиры, четырнадцать альверов монетами, носовой платок, записная книжка и карточка студента. Салис бегло просмотрел записную книжку и положил ее в пластиковый пакет вместе с другими личными вещами Ракалоса.

— Я хотел бы побеседовать с его товарищами, — сказал инспектор. — С теми, кто были свидетелями отчаянного поступка.

— Да-да. Конечно, — ответил ректор. — Они сидят в моем кабинете. Сразу же, как только тело перенесли в медпункт, я отвел их к себе и запер. Пойдемте.

Салис пошел следом за ректором.

— Мы забираем тело? — спросил доктор.

— Забирайте, — от дверей ответил Салис.

Кабинет ректора находился на третьем этаже. Как только его хозяин распахнул дверь, шестеро студентов и одна студентка, все фербийцы, поднялись со стульев. Ректор представил инспектора и тут же вышел. Салис прошел к столу, сел на его край. Взгляды студентов были полны растерянности. По всему было видно, что они в шоке от случившегося. Инспектор еще раз вспомнил разговоры, услышанные у входа в академию.

— Я понимаю, какие чувства вас сейчас переполняют, — начал Салис, — и, тем не менее, должен задать несколько вопросов. Ракалос сказал, что-нибудь, перед тем как выпить уксус или кто-нибудь из вас знает причину его поступка.

— Это я причина, — ответила фербийка.

— Неразделенная любовь, — сказал Салис.

Фербийка разрыдалась. Один из студентов, тот что был выше всех ростом, подошел к столу ректора, взял стакан, налил в него воды и передал подружке.

Та, всхлипывая, попыталась сделать глоток, но это получалось с трудом.

— То-то и дело что разделенная, — сказал высокий. — У них с первого курса все было нормально. Вчера Ракалос взял ее конспект по технологии металлов, а из него вывалилась фотография какого-то парня. Естественно скандал.

— Откуда вы это знаете?

— Мы все это видели, — подтвердил еще один студент. — Все при нас произошло.

Мы сидели в столовой.

— Я не знаю как ко мне попала эта фотография, — проговорила фербийка и снова разрыдалась.

— Ее вам подкинули?

— Мы так и сказали Ракалосу, что это чья-то глупая и злая шутка — сказал высокий. — А он разорался и ушел.

— Нда. Приступ ревности толкает фербийцев на многие необдуманные поступки, — пофилософствовал Салис.

— Только не Ракалоса.

— Откуда такая уверенность?

— Я его знаю с детства, — ответил высокий. — Мы в одном доме живем. Прежде чем что-то сделать, он всегда очень основательно думает.

— Я думаю бессонной ночи достаточно для раздумий, — предположил Салис.

— Вы просто не знали его. Ракалос был слишком умным, чтобы на такое решиться.

— Круглый отличник?

— Нет. Просто не дурак, — сказал студент, с широкими плечами и коротко стриженой головой. — Нормальный парень. Вы его уже, наверное, видели, не вышибала конечно, но морально он был Геракл.