Проездом

Вячеслав Резеньков Проездом

Ранним утром пассажирский поезд прибывал в Санкт-Петербург. Стояла поздняя осень. Октябрьский ветерок то и дело носил пожелтевшую листву по привокзальной площади. Состав прибыл к перрону и мягко остановился. Оставляя свои нагретые места, пассажиры выходили из вагонов и сливались в один единый поток. Среди толпы мелькнул ничем не приметный силуэт рослого мужчины средних лет в коричневом плаще. В руках он нес небольшую черную сумку. Людская масса напоминала небольшую реку, впадающую в здание огромного вокзала, который, как водопад, разбивал их при выходе на тысячи брызг в разные стороны, указывая каждому свою дорогу. Несмотря на раннее утро, жизнь в городе уже начинала дышать в своем привычном ритме. Выйдя на привокзальную площадь, мужчина направился к стоянке такси. По пути его догнал белый «Жигуленок» с шашечками на верху, водитель которого спросил в открытое окно:

– Куда ехать?

– Точного адреса я не помню, это где-то в районе метро «Кировский Завод».

– Хорошо, садитесь! – помедлив, сказал водитель, после чего добавил:

– Приедем к метро, там вспомните.

Выехав на проспект, они помчались по осеннему городу. Водителем оказался молодой парень. Черная кожаная куртка и синие джинсы придавали ему спортивную легкость. Приезжего гостя звали Александр Васильевич. Оказавшись проездом в Петербурге, транзитный пассажир вынужден был коротать время, в ожидании вечернего поезда, следовавшего в г. Мурманск.

– Хочу повидать кое-кого, нерешительно начал он, пытаясь завязать разговор.

– Решили заглянуть к старому другу? – поинтересовался водитель.

– Это больше чем друг! – с особым ударением ответил Александр Васильевич.

– Значит, женщина! – утвердительно отозвался таксист, и слегка улыбнулся.

После этих слов их краткий разговор прервался. Казалось, они уже все сказали друг другу и каждый думал о своем.

Когда-то, много лет тому назад, жизнь свела Александра Васильевича с прекрасной женщиной в этом городе. Роман их длился недолго. Но по воле злого случая их дороги разошлись и они расстались. И вот сейчас жизнь снова предоставила ему такую возможность повидать ее, и он ехал к ней, переживая приближающийся миг желанной встречи. Глядя в окно, он думал, как много времени прошло с тех пор, как его глаза видели эту изысканную архитектуру зданий. Ему даже казалось, что он начал узнавать петербургских прохожих. Все было до боли родным и близким. Все было как тогда. Лишь только отпечаток времени по-особому изменил этот город. И это отделяло его от тех дней, когда он ощущал себя счастливым в городе на Неве. Его чувства не угасли, и по сей день. В надежде на встречу, он мчался к ней. Все та же любовь сжимала его грудь, заставляя чаще биться сердце.

Проехав, по проспекту Стачек, машина остановилась у кромки дороги.

– Метро справа, – сказал водитель, слегка повернув голову в сторону людного тротуара.

Пассажир огляделся и радостно воскликнул:

– Да, это та станция! Теперь нам надо проехать прямо, до перекрестка!

Белый «Жигуленок», отчалив от кромки и слившись с потоком машин, поехал дальше. Александр Васильевич пристально смотрел в лобовое стекло, временами то и дело, покручивая головой по сторонам. Он внимательно всматривался в проплывающий за окном город, пытаясь пробудить в памяти залежавшиеся воспоминания того места где располагался ее дом. Тревога в душе нарастала. Проехав очередной перекресток, пассажир обратился к водителю:

– Кажется, мы проехали!

– Что, поворачиваем обратно? – спросил молодой парень, нажимая ногой на тормоз.

– Да, да! Обратно!

Они развернулись и поехали в обратном направлении.      На перекрестке машина повернула вправо и, проехав метров двадцать, остановилась напротив Г-образного углового здания. От волнения у Александра Васильевича перехватило дыхание. Он расплатился с таксистом, не спеша вышел из машины, огляделся вокруг, а затем, войдя через арочный проход, скрылся во дворе зданий. Там, пересекая большой двор, усеянный золотой листвой, он шел среди деревьев к давно знакомому дому. Каждый его шаг теперь отдавался в висках. Открыв старую массивную дверь, мужчина вошел в малосемейное общежитие. Здание было старой постройки. Казалось, его обветшалые стены еще помнили не только блокаду Ленинграда, но и далекий революционный Октябрь 1917 года. Поднявшись по ступенькам Александр Васильевич встретил вахтершу.

– Вы к кому? – поинтересовалась та.

– Проживает ли сейчас у вас Борницкая Оксана? – спросил мужчина, с трепетной надеждой, глядя ей в глаза.

– Нет, такая у нас не живет! – отчеканила казенным голосом пожилая женщина в старинных черных очках, после чего поинтересовалась,– А вы кто ей родственник?

– Просто знакомый, – ответил Александр, затем цепляясь за последнюю возможность, продолжил,– Она когда-то проживала здесь, может быть, у вас есть ее адрес или телефон?