Профессия – киллер

Вновь заглянув в трубу, я увидел, что крышка ящика разбита, а Мовик, схватив кобру за хвост, в ярости лупит ею по чем попало.

Потом он зашвырнул безжизненное тело куда-то в дальний угол и не спеша направился к выходу.

Оба телохранителя уже ломились в оранжерею, мешая друг другу. Я заметил, как исказилось от ярости лицо хозяина, когда он увидел, что они пытаются войти, и крикнул что-то гневное, резко махнув рукой — выгнал их вон.

Мужики закрыли дверь и, отойдя в район турника, остались стоять там, наблюдая за происходящим.

Я сумел скорее понять, чем рассмотреть, что Мовик открыл холодильник, выгреб что-то оттуда и бросил на кушетку.

После этого он взял одну медицинскую банку, зажег пучок спичек и, глядя в зеркало, присобачил ее к месту укуса. Это был последний момент, когда я видел свою жертву в движении. Поставив банку, Мовик исчез из поля зрения — видимо, опустился на кушетку.

Спустя пятнадцать минут я увидел, как телохранители, резко стартанув с места, по очереди вломились в оранжерею. Они несколько минут стояли, глядя вниз и кивая головами, затем один из них выскочил из оранжереи и побежал в дом, а второй присел и исчез из поля моего зрения — чего он там делал, я не видел.

Минуты через три прибежал второй — что помельче, заскочил в оранжерею и что-то проговорил, кивая головой и производя руками успокаивающие жесты. затем он опять убежал в дом и возвратился через минуту, притащив чайник и кружку…

Через полчаса во двор въехал белый «рафик» с красной полосой вдоль борта. Из него вылезли двое мужиков в белых халатах и, прихватив с собой носилки, затрусили к оранжерее — их подталкивал в спины более крупный охранник, открывший ворота.

В оранжерее разыгралась немая сцена. Люди в белых халатах, склонившись над кушеткой, буквально через десять секунд разом распрямились, и я увидел, что один из них отрицательно качает головой и что-то говорит.

Спустя секунду один охранник — тот, что покрупнее, — выхватил пистолет и, направив его на медиков, что-то яростно крикнул.

Покачав головами, медики переглянулись, пожали разом плечами, немного повозились у кушетки и через минуту вынесли из оранжереи на носилках хозяина усадьбы.

Сумерки быстро сгущались. Во дворе уже ярко горели фонари, заливая пространство белым холодным светом.

Когда носилки запихивали в машину, мне удалось рассмотреть лицо моей жертвы.

Сначала я страшно удивился. Мне показалось, что Мовик дразнится. Он выпучил глаза и, высунув язык наполовину, крепко прикусил его. Я никогда не видел такого выражения лица у живого человека…

Глава 20

Я прилетел в родной город сырой, промозглой ночью. Растерянно потоптался на залитом грязной лужей пятачке у входа в здание аэровокзала, наблюдая, как порывистый ветер швыряет пригоршни мокрого снега в продрогшую очередь, ожидавшую экспресса, и спустя 132 секунды сдался назойливому таксеру, который не отстал сразу, когда я категорически отказался, а пристроился за спиной и на манер Кашпировского давал установку: «А в машине тепло, уютно, музыка…» И так раз десять.

Узнав величину запрашиваемой платы, я на несколько затормозил, глянув с надеждой на плохо освещенные подступы к аэровокзалу. Однако, судя по информации из очереди, экспресс был минут десять назад, забрав пассажиров предыдущего рейса, а следующий когда теперь придет…

Да ладно, 50 баксов не бог весть какие деньги…

Получилось все, как обещали: тепло, уютно, музыка (только почему-то преимущественно жалобы Тани Булановой), свежее пиво плюс летящее навстречу с хорошей скоростью мокрое шоссе и ритмичное движение дворников за лобовым стеклом.

Мы ехали до центра тридцать пять минут, и все это время я занимался тем же, чем и полтора часа в самолете: перебирал в памяти последние события, пытаясь отыскать истинную причину смутного беспокойства, внезапно возникшего в тот момент, когда я уже поднимался по трапу на борт.

Хм… Вроде бы все получилось тип-топ… Как только Мовика увезла «скорая», я раскочегарил печку в бане остатками топлива и в течение сорока минут уничтожил все, что использовал при проведении практического занятия номер 24. Сжег все, что горело. Разбил аквариум и банку с остатками первой «настойки», высыпал осколки в туалет. Прибил на место штакетины.

После недолгих размышлений я решил присвоить подзорную трубу, вместо того чтобы уничтожить так же и ее. Больно хорошая штука, сейчас такую вряд ли где достанешь. Кроме того, я был уверен, что она еще не раз мне пригодится.

Завершив «ликвидаторские» работы, я хорошо умылся и сел доедать остатки своих продуктов, хотя особого аппетита не ощущал.

В 21.48 затрезвонил телефон. Возможно, он звонил и ранее, но я как-то не подумал, что товарищи из Организации захотят связаться со мной: по-моему, сейчас было не самое подходящее время.

Я бросил жевать колбасу, прошлепал в прихожую и взял трубку.

— Четвертый?

— Он.

— Ты хорошо позанимался. В 22.30 подходи к автостраде. Тебя будет ждать такси. Подъедешь к гостинице «Лотос». У администратора на твое имя конверт. Ясно?

— Ясно.

— Тогда все.