Профессия – киллер

Минут через пятнадцать машина, перевалив через какое-то препятствие, остановилась. Так, внимание. Черт подери! А сколько, интересно, длится действие хлороформа? И на всякий случай я решил притворяться бессознательным как можно дольше.

Еще до остановки, во время движения, я устроился так, чтобы быть спиной к свету. И правильно сделал. Несмотря на то, что я постарался как можно лучше расслабиться, когда крышку багажника открыли, мышцы век самопроизвольно сократились пару раз – моргнул все-таки.

Сильные руки ухватили меня за конечности и довольно бесцеремонно вытянули из багажника, потащили без остановки куда-то, а потом – несколько шагов по ступенькам, открылись и закрылись три двери, меня бросили на что-то мягкое – на диван или тахту.

Я настолько усердно вошел в образ, что тут же уснул. Можете мне не верить, но я довольно неплохо преуспел в умении концентрироваться – без малого пятнадцать лет занимался у-шу, из них пять – под руководством опытного мастера.

Да-да, такой я хороший. Те, кто водку жрал и дурь курил, кое-чего в этой жизни достигли. А я вот занимался, книги читал – и в результате стал «шестеркой» Дона…

Ладно, не в этом суть. Я уснул и проснулся от того, что кто-то тыкал мне под нос ватку с нашатырем – надо вам сказать, премерзкий способ пробуждения. Но в целом получилось довольно естественно: я сидел на диване, ошалело таращась по сторонам, с очень даже тупым выражением лица.

Рядом стоял, наклонившись ко мне, необыкновенно здоровый дядька – видимо, один из тех, что сидел в машине. У дядьки на голове была лыжная шапка – такая, знаете, с дыркой посередине. В дырке поблескивали глаза, которые, похоже внимательно за мной наблюдали. В левой руке дядька держал вату и, по всей видимости, в данный момент пребывал в раздумье: нужно сунуть ее мне под нос еще разок или не нужно.

– Хватит! – совершенно неожиданно прозвучало откуда-то со стороны.

Я недоуменно оглянулся. Поначалу мне показалось, что в комнате, кроме меня и дядьки в шапке, никого нет.

– Он уже готов. Теперь выйди и закрой дверь поплотнее, а мы поговорим.

Я не особенно люблю косить под дурака, хотя некоторые утверждают, что это самый разумный способ существования. В данном случае что-то мне подсказывало, что следует именно так и поступить. Поэтому я медленно встал с дивана, потер глаза, неопределенно пожал плечами и спокойно двинулся к двери.

Дядька на миг застыл: иногда непредсказуемые действия ставят в тупик и более хрупких, а значит, и более башковитых особей.

– Стой. Бак, стой! А ты топай давай, не тормози! – Голос со стороны прозвучал так же спокойно, пожалуй, чуть выше тоном, чем в первый раз.

Ага! Вот оно что! Комната проходная, по всей видимости. Второй вход завешен плотной портьерой наподобие шторы во всю стену. Когда шапконаблюдатель, выходя, открыл дверь, в одном месте на портьере от сквозняка образовалось небольшое углубление. Ну-ну, фокусничать желаете? Пожалуйста, тем больше у меня шансов остаться в живых.

Это показывает также, что Дон занимает довольно солидное положение в так называемой корпорации. В противном случае сильный противник не постеснялся бы показать своих людей: какая ему разница, как прореагирует слабый.

– Бак, сядь на место и не маячь, – попросили меня из-за портьеры. – Если будешь выпадать из-под контроля, придется тебя мучить.

Понятно. Почему бы и не сесть?

Кстати, Бак – это я. Фамилия моя – Бакланов. Отсюда и Бак. Для определенного круга. Кличка во всем характеризует сущность, я твердо уверен в этом. В другом кругу меня называли Профессором. Это тоже служило характеристикой, определяло в какой-то степени отношение того круга ко мне. А на гражданке я – Бак.

Дело в том, что у меня неудобное имечко – Эммануил. И отчество соответствующее – Всеволодович. О чем думали мои родители?

Со школьной скамьи или, может, с детского сада, меня звали Баком. Если бы я был послабее и полегкомысленнее, непременно прозвали бы Бакланом – а ведь были, знаете ли, такие попытки. Но у меня глубоко сидящие глаза, тяжелый мрачный взгляд и привычка медленно, тихо говорить, с оттяжкой так, весомо. Мне так кажется по крайней мере. И поэтому я – Бак.

Не буду маячить и выпадать из-под контроля, поскольку совсем не желаю, чтобы меня мучили. Пока не буду.

– Сиди на месте, не вставай и не делай попыток посмотреть, с кем говоришь, – продолжал между тем голос. – Ответишь на несколько вопросов. Если мы будем уверены, что ты не врешь, отправишься домой. В противном случае мы будем добиваться истины различными способами, которые тебе вряд ли понравятся. Итак, я слушаю.

Он слушает! Интересно, какими же это способами они все-таки собираются заставить меня говорить?

– Как-то нехорошо получается, – выступил я, глуповато ухмыльнувшись. – Я даже не знаю, с кем говорю. И что такого может сообщить вам «шестерка» из окружения одного из рядовых дельцов? А потом это, как его…