Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе

Из секретного меморандума Гувера Сауэрсу: «…в этот период времени (декабрь 1943 — август 1944 года. — Прим. авт.) Клаус Фукс знал основные направления американской программы ядерных исследований и приблизительные сроки ее реализации. К этому времени от своего первоначального намерения сообщать русским только результаты собственных исследований он уже отказался и передал им известную ему техническую информацию о газодиффузионном заводе в объекте «X». В частности, он передал информацию общего характера о мембранах, используемых в газодиффузионном процессе, и сообщил их композиционный состав — синтезированный никелевый порошок, но не мог ничего сообщить об инженерно-технических деталях этого проекта, так как не располагал этой информацией. Его главным информационным вкладом в сотрудничество с русскими в этот период времени стала передача им копий всех докладов, подготовленных нью-йоркским офисом британской научной миссии…По его словам, в течение всего этого периода после встреч с нью-йоркским агентом у него создалось впечатление, что хотя русские и проявляли большой общий интерес к американскому атомному проекту, понимая его важность и военную значимость, но каких-либо серьезных разработок в этой области не вели…»

После того как летом 1944 года промышленная установка в Оук Ридже по производству металлического урана была пущена в действие, встал вопрос, что делать с нью-йоркской группой британских ученых во главе с Рудольфом Пайерлсом. Отпускать в Великобританию блестящих, прекрасно зарекомендовавших себя английских ученых, знакомых к тому же с общими технологическими основами конструкции атомной бомбы, американцам явно не хотелось. Поступило предложение принять участие в «интересной» работе на «одном объекте» на юге страны. На сборы дали буквально несколько дней, и уже 14 августа 1944 года Клаус Фукс стал обитателем комнаты № 17 в сером армейском бараке под громким названием «общежитие Т-102», окруженном такими же серыми невзрачными строениями посреди изумительной красоты ландшафта, как будто взятого из американских вестернов. Это была Лос-аламосская лаборатория — сверхсекретный объект «X», которой по воле судьбы уготовано было стать колыбелью первой атомной бомбы.

…Отъезд Клауса Фукса в Лос-Аламос стал для него событием неожиданным и незапланированным, и поэтому выйти на очередную встречу с «Раймондом» он не смог. Не вышел он и на запасную встречу. На Фукса, обычно пунктуального и точного, это было не похоже. Посоветовавшись, Голд решил навестить его по домашнему адресу и выяснить на месте, что произошло. Для посещения квартиры Фукса нужен был предлог, и Голд его нашел, проявив, признаться, незаурядную смекалку и выдумку. В книжном киоске он купил книгу Томаса Манна и вписал своей рукой на первой странице его фамилию, инициалы и полный нью-йоркский адрес. Найдя дом и квартиру Фукса, он долго и безрезультатно звонил в дверь. Затем он спустился к консьержке и, показав ей книгу с фамилией и адресом, объяснил, что должен отдать ее своему знакомому, которому она принадлежит. Консьержка ответила, что иностранец под этой фамилией здесь более не живет, а куда уехал — неизвестно. Связь была потеряна. Было решено восстановить ее через сестру Клауса Фукса Кристель Хейнеман, адрес которой был известен. В один из сентябрьских воскресных дней 1944 года Голд выехал на автобусе в Бостон, взял в городе такси и поехал по известному ему адресу в пригород Бостона Кембридж. Дверь открыла женщина, по виду похожая на экономку-служанку, которая сказала ему, что супруги Хейнеман находятся в отпуске и вернутся не раньше середины октября. Голд выехал вновь в Бостон в ноябре, на этот раз в будний день, с тем чтобы не застать дома мужа Кристель Роберта Хейнемана. На этот раз дверь открыла она. Голд назвал себя хорошим другом ее брата, который случайно оказался в Бостоне по делам и решил зайти к ним справиться, как дела у Клауса. Фукс якобы сам дал ему этот адрес на всякий случай. Кристель сказала, что ожидает брата к рождественским праздникам. Голд попросил передать Фуксу письмо, когда тот приедет, и передал Кристель плотно запечатанный конверт. В нем находился обыкновенный лист бумаги с напечатанным на машинке лаконичным предложением в любой из дней по приезде к сестре позвонить между восьмью и восьмью тридцатью утра по указанному телефону и сообщить одну-единственную фразу: «Я приехал в Кембридж и буду здесь столько-то дней». Это был риск, но другого выхода не было…