Профессия: театральный критик

Позволю себе высказать еще одно предположение: настоящая кни­га может послужить для читателей — начинающих критиков — своего рода профессиональным практикумом. Практикумом без вынесенных на поверхность сухих рекомендаций, без наукообразных формул, без об­нажения логики предмета и способов критической деятельности. Речь, естественно, идет не об образцах, но о навыках. Образцы каждый пи­шущий о театре выбирает себе сам. Самые же умные и чуткие учатся у всех скопом, при условии, если сами чувствуют, чему стоит учиться, а чему— нет. Можно сказать, что книга может помочь узнать основы про­фессии, те типы и жанры статей, которые сегодня входят, скажем, в программу театроведческого факультета Российской академии театраль­ного искусства (ГИТИС), где студенты сначала пишут короткие рецен­зии на спектакли, потом — развернутые, затем делают сравнительный анализ пьесы и поставленного на ее основе спектакля, сочиняют актер­ские и режиссерские портреты, наконец, учатся писать проблемные ста­тьи. Как уже сказано, все эти типы статей читатель встретит в книге.

Автор ничему своих читателей не учит и ничего впрямую им не ре­комендует. Он пытается показать некоторые рабочие варианты крити­ческой деятельности, продемонстрировать некоторые полезные для этой деятельности профессиональные рефлексы. Но при этом он твердо ис­ходит из того, что театрального критика формирует в первую очередь его собственный опыт, собственные суждения. Однако, если хотя бы некоторые из работ, помещенные в этой книге, заинтересуют читателя не только тем, о чем и о ком они написаны, но и тем, для чего и как они в свое время писались, если хотя бы в отдельных случаях они сумеют сыграть роль своего рода камертона для творчества молодых, я буду считать свою задачу выполненной.

Читатель обратит внимание на. то, что в начало каждой из статей вынесена датировка ее написания. Это связано с двумя обстоятельства­ми. Между самой первой и самой последней из них пролегает целая творческая биография, и мне было бы важно, чтобы читатель это почув­ствовал. С другой стороны, я хотел бы, чтобы читатель воспринял труд критика как процесс, который неотрывен от развития театра, от време­ни, и в идеале, пока жив критик, никогда не кончается.

На мой взгляд, в этом тоже заключается один из небесполезных выводов этой книги.

Речь в последнюю очередь идет о приобретенных автором за эти годы профессиональных навыках, литературном опыте и так далее. Речь в первую очередь идет о том, как соотносится работа критика с движе­нием времени, с его подчас весьма резкими поворотами, неожиданными изломами и даже разрывами. Это заставляет задуматься над тем, как профессиональный театральный критик, какого бы творческого мае­штаба он бы ни был, живой человек со своими художественными при­страстиями и отвержениями, со своими взглядами на то и на се, со своей собственной биографией, которую не переделаешь и заново не прожи­вешь, как он "вписывается" в этот прихотливый и драматический рису­нок жизни, как переживает эти изломы и разрывы. Односложно и одно­значно тут не ответить. Но вдумчивый читатель, "осиливший" книгу, может найти кое-какие ответы. И это тоже одна из целей книги.

Она о театре, который есть главный и единственный ее герой.

Она рассказывает о нем живым языком "текущей театральной кри­тики", параллельно затрагивая многие проблемы этой профессии, рас­крывая некоторые ее особенности и секреты.

Она есть сжатая биография автора, как бы ни были малозначитель­ны собранные под ее обложкой статьи, да и сама его личность.

Однако, мне кажется, что, говоря о театре, о профессиональной те­атральной критике, об одной частной биографии, эта книга в каком-то — самом широком — плане выходит за пределы всех этих тем. В конце концов, может быть, даже вопреки воле автора, она позволяет ощутить прожитое всеми нами время, общую нашу прошлую жизнь и, разумеется, превращает театральное искусство, о котором рассказывает, в ее важную и невозвратимую примету.

Часть I. До и после. От театра советского к театру российскому

Глава первая. СПЕКТАКЛИ

Жан Ануй. "Медея"

Драматический театр имени К. С. Станиславского. Москва,

март 1968 г.

Ануй не случайно обратился к мифу. Не случайно и то, что он ос­тановил свой выбор на безрадостной и кровавой повести о Медее. Он воспользовался сюжетом этой истории, чтобы выразить свое трагиче­ское восприятие мира, и одновременно истолковал неумолимую логику мифа в пользу фатальности человеческого бытия.