Профессия: ведьма

— Да, кажется, я докопалась до истоков ещё одной легенды.

Лён сел, откинул с лица волосы, зевнул.

— Поздравляю. Надеюсь, завтра меня разбудит не осиновый кол?

— Не знаю, не знаю… — с сомнением протянула я. — Я ещё девичьи слезы не испытала. От которых испаряются.

— Ну, это смотря с чем смешать…

Разговор прервало внезапное появление синеглазого Старейшины, не соизволившего постучаться. Радости на его лице я что-то не заметила — он вытаращился на нас, как высокородная дама, заставшая единственную дочь в объятиях портового грузчика. Я поспешно вскочила с разобранной постели, пробормотала: «Я уже ухожу», — и угрем проскользнула мимо застывшего в проёме вампира. Во дворе меня поджидали остальные Старейшины. Вряд ли они мечтали ознакомиться с результатами эксперимента. Поздоровавшись (и получив весьма прохладный ответ), я покинула вражий стан, угнетённая численным превосходством противника.

* * *

На завтрак были картофельные оладьи с грибной подливкой и парное коровье молоко, не любимое мной с детства. Я попросила кружку воды и смело воткнула вилку в спину первой оладушке.

— Как там Лён? — поинтересовалась Крина.

— Живой, — невпопад ответила я и поспешила поправиться. — То есть, нормально. А откуда вы знаете, где я была?

Крина только улыбнулась.

— А вы можете узнать, о чём мы разговаривали? — не унималась я.

— Нет, деточка, что ты. Я из окна видела, куда ты пошла.

В отношении возраста вампиров я была уже достаточно подкована и на «деточку» не обиделась. Крина вполне могла застать мою пра-пра-пра-бабку в колыбельке.

— И за что они меня так невзлюбили? — вопрос был отчасти риторическим, речь в нём шла о хмурых Старейшинах, но Крина не замедлила с ответом.

— Их можно понять. Лён — последний Повелитель Догевы.

— Ну не съем же я его, в самом деле! — буркнула я с набитым ртом.

— Деточка, я-то в этом уверена. Но и их можно понять. Они ещё не знают, чего от тебя ожидать и на всякий случай опасаются. Для Догевы люди, тем паче маги, большая редкость.

Человек на её месте мог сказать: «Вампиры в Стармине большая редкость, сожжём-ка мы вас на всякий случай. Бережёного Бог бережёт». В распахнутых настежь дверях появился волк с рваным ухом. Потянув носом и явно заинтересовавшись, он неспешно подошёл ко мне и уткнулся мордой в колени, искоса поглядывая на жбан со сметаной. Я предложила волку кусок оладьи, но он только понюхал и отвернулся. А Крина тем временем продолжала:

— Ты, наверное, знаешь, что долин, подобных Догеве, ровно дюжина: Леск, Арлисс, Волия и прочие, дальние. До войны на каждый десяток обычных вампиров приходился один беловолосый. В Догеве их проживало около двух тысяч, в Арлиссе — около полутора. Именно они подверглись усиленному истреблению, и сейчас по всем долинам насчитывается всего-навсего семнадцать беловолосых парней и девушек. Они — наша последняя надежда на…

— Постойте, постойте… — возмущённо перебила я, давясь горячей оладьей. — Я что, так похожа на истеричку с колом?

— Нет, конечно, нет, — торопливо возразила Крина. — Я просто отвечаю на твой вопрос.

Но я успела обидеться.

— На месте Старейшин я бы запретила примерному вампиру продолжительные лесные прогулки в компании злокозненной магички, уже не единожды выказавшей свой дурной нрав!

— Ха-ха, запретить Повелителю? — искренне удивившись, рассмеялась Крина. — Как можно запретить летнюю грозу и отменить весенний паводок? Слово Повелителя — закон для всех вампиров, включая Старейшин.

— А не слишком ли слепо вы ему подчиняетесь? Что, если в один прекрасный день Лён прикажет всем бросить дома и свить гнезда на деревьях?

— Вероятно, грядёт наводнение, — невозмутимо ответила Крина. — Вольха, Лён давно уже не мальчишка. Он управляет Догевой пятьдесят с лишним лет. Конечно, у него есть свои недостатки и причуды, но когда речь заходит о чём-нибудь действительно серьёзном, дурашливый Лён преображается в бесстрастного, мудрого и проницательного Повелителя. Нашу надежду и опору. Не удивительно, что Старейшины в колья воспринимают ваши прогулки. Но я-то знаю — а такой замшелой старухе, деточка, ты можешь поверить — Лён прекрасно разбирается в друзьях и врагах и никогда их не спутает. Так что не обращай внимания на Совет, пусть старички ворчат себе под нос. Поворчат-поворчат и успокоятся.

— Но мне казалось, Старейшины тоже имеют право голоса и активно им пользуются.

— Чушь! Сколь бы напыщенные речи они ни произносили, решающее слово за Лёном. Они могут только попросить. Он же волен приказать. Лён воспитанный юноша и охотно уступает Старейшинам в мелочах, но серьёзные решения всегда принимает в одиночку. Как и ответственность за их последствия.

— И что в нём такого особенного? — задумчиво вопросила я кувшин с молоком, стоящий между мной и хозяйкой. — Ну, светловолосый. У нас в Стармине таких семь на дюжину…

Ошеломлённая Крина уронила раскалённую сковороду.

— Как, ты ещё не знаешь?

— Нет.