Профессия за тридевять парсеков

А если поле исчезнет раньше, чем откроется нижний отсек? Если нас просто прихлопнет многотонной махиной? Если он опустится слишком низко и «подушечка» спрессуется до консистенции бетонной глыбочки?!

Впрочем, высказывать все это я не стала, ибо было поздно. Мы грохнулись в гермотсек, не тратя время на плавный спуск по наклонной дорожке. Через секунду рейдер перекрыл собой свет.

Следующие двадцать секунд были самым ужасным, что я запомнила. Сверху на мозги давил рейдер (и хорошо, что пока только в фигуральном смысле!), спереди тревожно мигали проблесковые огни, полускрытые скомканными силовыми полями, за бортом быстро понижалась температура, выравнивалось давление, формировался вакуум. Двигатели, которые загодя запустил Рим, ревели почему-то не внизу, а с двух сторон, оглушая и дезориентируя.

И вдруг все звуки затухли, будто кто-то плавно уменьшил громкость музыкального центра с грохочущей «смерть соседям!» до нуля. Повисла звенящая тишина, напугавшая меня до столбняка. Джампер выплыл, а может, и вывалился, в открытый космос и скользнул куда-то вбок прежде, чем показался рейдер.

– Если будешь падать в обморок, не зацепи энерпульт, – поддел Рим как ни в чем не бывало.

– У нас перегорели двигатели? – хрипло озвучила я самую страшную догадку. – Почему так тихо?

– Маневровые в космосе не слышны, они же целиком снаружи. Могу включить межгалактический, если тебе скучно без акустических эффектов… А, нет, не могу – он разряжен.

– Он с самого начала разряжен, Сергей на нем от «Фибрры» удирал. Но потом все равно что-то гудело весь полет.

– Инерционные, наверное, – спокойно предположил Рим. – Сейчас от них толку мало, разгона-то нет. Вот если бы мы сперва межзвездным толкнулись, тогда другое дело.

Я силилась понять, почему вместо того, чтобы биться в истерике, болтаю с ним о типах двигателей и чувствую себя при этом совершенно счастливой.

Непроглядная тьма под брюхом гигантского крейсера внезапно подмигнула светом, и мимо нас беззвучно, но оттого не менее жутко, пронесся заряд мощной энергетической пушки. Рим вывернул джампер вниз, будто ныряя в глубокую темную воду. В следующую секунду позади сверкнуло, залив окна белым и заставив автоматические шторки спешно затемнить стекла. И тут же снова стало темно – только редкие уцелевшие огоньки вдалеке давали примерное представление о границах корабля.

Я бросилась к иллюминатору, но увидела только рой металлических ошметков, которые плавно расползались в стороны, поблескивая в свете далеких звезд. На месте днища было что-то странное, скукоженное вовнутрь до самой крыши. Кое-где проглядывали острые края, пробившие стены и делавшие останки крейсера похожими на ощетинившегося ежика.

– Вовремя мы, – побледнел Рим.

– Это заправка рванула, да?

– Похоже, не только она… А где рейдер? Думаешь, он успел вылететь?

– Этот – успел! – уверенно отрезала я. – Сергей сквозь угольное ушко просочится, если припрет. Бортовые огни погасил небось, чтоб себя не выдать. Сейчас отлетит чуток – и поминай, как звали.

– Смотрю, ты неплохо его изучила.

– Лучше, чем хотелось бы.

Рим понятливо хмыкнул и хлопнул в ладоши, прерывая неприятную тему:

– Ну-с, у тебя есть идеи, как связаться с нашими прежде, чем они нас расстреляют?

Я порывисто втянула воздух. Да что же это такое?! Дайте мне хоть минуту спокойствия, в конце концов!

Межгалактический линкор «Фибрра»

– Саша! Айримир!

– Живы-ы-е! – Горластая Хока без проблем перекричала всех.

В следующую секунду я оказалась в сокрушительных объятиях Аглаи Ростной.

– Я думала, они тебя убили! Ты же такая хрупенькая, слабенькая! Тебе надо кушать творог! – в своем репертуаре порадовалась она под хруст моих костей, отпустила и подвергла той же экзекуции Рима. Флиберийский скелет оказался прочнее, но парень все равно посинел.

Я с трудом сфокусировала взгляд. Все расплывалось, но и так было ясно, что в ангаре собрался весь экипаж. Даже флиберийцы Ниранни, Вирам и Даленир, которые практически круглые сутки торчали в рубке, – и те были здесь.

– Расступись! – гаркнул Лео, протискиваясь к нам.

– Ох!

– Прости, Саша. Ты и правда что-то хрупенькая, – усмехнулся он и поставил меня обратно на пол. – Признавайся, намигать бортовыми огнями «мир-дружба-жвачка» – твоя идея?

Я тупо кивнула, обдумывая, как бы незаметно улизнуть от всех этих поздравлений в свою славную кроватку. Так вот почему Рим так гнусно хихикал, передавая сообщение! Идея действительно принадлежала мне, но вообще-то я предлагала сигналить «не палите, это мы!». Рим, как обычно, сделал все по-своему и устроил фарс из ничего. Засранец!

Когда Лео подошел к Риму, тот протянул ему руку, но капитан внезапно хекнул и обхватил его поперек туловища, да еще над полом приподнял. Кто-то залихватски присвистнул, вокруг засмеялись.

– Рад, что ты жив, братишка!

Отпущенный на волю Рим осоловело захлопал глазами. Леотимир потрепал его по голове, окончательно деморализуя, и повернулся к собравшимся.

– Ура!

– Ура-а-а-а!!! – охотно подхватила сотня глоток, заставляя ангар дрожать от ужаса.