Профессиональный оборотень

— Извините, гражданин Лорд, но почему это вы покинули ваш замечательный, призрачный хор, который ночами услаждает слух всех без исключения обитателей замка, помогая им скоротать время до утра. Ведь уснуть-то им все равно не удается. Говорят, с тех пор вы не в себе, только…

— Как ты осмелилась обратиться ко мне, грубиянка?! — зарычал сэр призрак замогильным голосом. У меня от этих звуков слегка задрожали коленки. Хорошо еще тут носят длинные юбки, поэтому не так заметно.

Но мне все-таки надо было допросить вздорного старикашку, который является, кстати, и подозреваемым наравне со всеми призраками замка.

— Простите, но такая у меня работа, дедушка… ой, извините, Лорд! Очень хочется спать, но вынуждена вас тут задерживать, чтобы вытрясти хоть какие-то нужные нам по делу сведения. Вы, наверное, в курсе трех смертей, произошедших в этом замке за последние полгода?

— Да, конечно, — раздраженно буркнул старик, в нетерпении постукивая по полу костылем.

Я на всякий случай отошла чуть подальше и деловито напомнила:

— Ну так что? Почему вы ушли из хора?

— Потому что это пустая трата времени…

— …которого у вас хоть отбавляй. Что для вас время? — Я многозначительно хмыкнула, в душе отчитав себя за попытку поумничать.

Призрак пронзил меня острым взглядом, в глубине его глаз блеснули искорки (по крайней мере, мне так показалось).

— Любое количество времени можно заполнить целесообразным деянием, — глубокомысленно изрек призрак, дернув себя за ухо.

— Слушайте, неужели вы, ну если не вы, так другие призраки в этом замке, не испытываете сочувствия к его обитателям? Я, разумеется, имею в виду живых… Ведь они ничего плохого вам не делают, в тазы разрешают стучать. (Волынку пока не отобрали, добавила я про себя.) Так почему вы скрываете убийцу, который и ваш покой наверняка нарушает. Ведь вы мирные призраки, относительно благовоспитанные. Все-таки из аристократических семей. А это чего-то да значит, по крайней мере, в детстве у вас были лучшие учителя, и в церковь вы ходили, и в плохой компании не вращались…

Лорд продолжал молчать, на лице его была какая-то подозрительная отрешенность, как будто он спит с открытыми глазами. Так оно и оказалось.

— О! Извините, я тут задремал немножко, — ничуть не смущаясь, признался он, когда я, видя, что реакции нет, хрюкнула ему в ухо. Старик развернулся и медленно поковылял прямо сквозь стену. На прощание призрак раздельно и достаточно громко произнес, наклонившись к моему уху, потому что снова грянули медные тазы и волынка.

— Дела привидений неподвластны людскому суду. Мое почтение, милая леди…

Я отправилась к себе. С меня на сегодня достаточно. Имею я право ночью спать или нет? Внеурочные нам, между прочим, не платят. Зевая и потягиваясь, я добралась до своих дверей. Подумав секунду, заглянула к Алексу с котом — ни того, ни другого в комнате не оказалось. Войдя к себе, я по-быстрому разделась, нырнула в постель, натянула на нос пуховое одеяло и… Уже сквозь полузакрытые веки увидела, как на гобелене, висящем напротив кровати, вышитый Максорли замахивается клюшкой, посылая мяч куда-то в правый край полотна, после чего и сам пропадает из виду, кинувшись в сторону брошенного мяча. Но, может быть, это был и сон, потому что теперь я видела уже все прямоугольное зеленое поле, залитое лунным светом, с игроками, воротами и болельщиками. Началась потасовка, инициатором которой явился Максорли. Раскидав вокруг себя пять-шесть человек (включая и своих, пытавшихся его урезонить), он с гордым видом отправился отбывать наказание, при этом внаглую пройдя сквозь судью. Тут только я поняла, что это все призраки: и игроки, и зрители, которые расположились на деревянных скамейках, в несколько рядов возвышавшихся по краям поля. Оказалось, что один из игроков, участвовавших в потасовке, был довольно-таки серьезно потрепан, Максорли добавили еще десять штрафных минут. А тренер, не выдержав, наорал на него: «Ты что, парень, хочешь, чтобы мы из-за тебя продули даже свой паршивый местный чемпионат Кельтских Призраков? Я уж не говорю о том, что скудный шанс попасть в розыгрыш Кубка Потусторонних Сил Соединенного королевства благодаря твоим стараниям для нас и вовсе становится призрачным! Зачем ты развеял бедного Коригана?» Максорли угрюмо молчал, косясь в сторону.

«Вы лучше присмотрели бы за своей внучкой, Макмиллан, — раздраженно буркнул он, не обращая никакого внимания на то, что от гнева его тренер начал густеть прямо на глазах, из тумана превращаясь в кисель. — Она бесчинствует даже среди живых, свела с ума мужа и убила двух ваших праправнуков, один из которых инвалид, а вы этому находите дурацкие оправдания! Так вам ли сожалеть о „бедном Коригане“?» — При этом он очень похоже изобразил лицо тренера, жалеющего травмированного игрока.