Профессиональный свидетель

— Давай помогу, а то еще зарежешь себя, — предложила она.

— Сам.

Анастасия наблюдала за действиями отца почти со страхом. Таким его она еще не видела. И если она была в отчаянии, то отец… отец — она пыталась подобрать нужное слово, и оно наконец выскочило — просто в трансе, если, конечно, можно в трансе заниматься сразу несколькими делами. Он брился, гладил брюки, упаковывал сумку, насовав туда рубашек и носков, одновременно по рации связывался с лесничеством и делал записи в своем рабочем журнале.

Анастасия убрала с пола битое стекло, гильзы, но изба все равно не приобретала прежнего жилого вида. Тут уж, видно, ничего было не поделать.

— Что ты сидишь? — напустился вдруг на дочь Локтев. — Одевайся.

— Я одета, — робко заметила Анастасия.

— Мы в Белоярск едем!

После отъезда фээсбэшников Локтев нашел дочь, как и предполагал, в погребе, и она была не на шутку перепугана. Конечно, они с Борисом сразу же услышали грохот хлопушек, Анастасия по рации пыталась вызвать милицию, но — безуспешно. Тогда они спрятались: Анастасия в погребе, а Борис — за потайной дверью, которая вела на чердак, а оттуда можно было, спустившись по лестнице, уйти в лес. А потом она услышала пальбу. Это, как выяснилось, стрелял Борис, а не она. Локтев и предположить не мог, что у парня есть оружие. Только вот зачем он начал стрелять? Нервы сдали?

— Куда в Белоярск? — растерялась Анастасия.

— По делам, — буркнул отец.

Он наконец связался с лесничеством и сказал, что берет свой законный отпуск, впервые за три года. Да, вот прямо с этого дня и берет!

В принципе, Анастасия с отцом была согласна.

Оставаться в лесу сейчас было нельзя. ФСБ просто так эту историю не спустит. За отцом приедут не двенадцать человек, а сто двенадцать. Шутка ли — устроить фээсбэшникам такую мясорубку!

— Ну, и где он, куда ты его положила?

Анастасия растерялась — на этот раз она не догадывалась, что ищет отец.

— Диск этот чертов, компьютерный, где он?

Она кинулась к печке…

До города отец с дочерью добрались довольно быстро, в общем, повезло, автобус подошел вовремя.

— Папа, чего ты хочешь, ты хоть мне скажи, пожалуйста, — попросила Анастасия, когда они уже подъезжали к областному центру. Кажется, она снова стала маленькой девочкой, по крайней мере, чувствовала себя именно так.

— Кавалера твоего выручать, — буркнул Локтев.

Маленькой девочки как не бывало. Анастасия вспыхнула:

— Станешь воевать с ФСБ?! Совсем с ума сошел! Это же не лес, это город!..

— В городах меня тоже учили вести боевые действия.

— А я тебе зачем? Или ты думаешь, что я превращусь в «белые колготки»?

— Не болтай. Тебя надо спрятать. Но сначала зайдем в одно место.

Вышли на «пятачке» перед железнодорожным вокзалом, куда прибывают рейсовые и частные автобусы междугородного сообщения. Локтев о чем-то поговорил с водителем красной японской машины, и уже через десять минут старенькая «тойота» с правым рулем остановилась в новом районе города.

Локтев сверился с бумажкой, решительно направился к двенадцатиэтажному кирпичному дому.

— Да куда мы хоть идем, могу я узнать? — возмутилась Анастасия. — Что я тебе — собачка?

— Мы идем по делам.

— Но куда?!

— А прямо в логово, — усмехнулся Локтев.

Поднялись на лифте на седьмой этаж, и Локтев позвонил в железную дверь, обитую кожей. Оттуда была слышна музыка. «Мумий Тролль» между прочим, машинально отметила Анастасия. Потом дверь отворилась.

Хозяйка квартиры Татьяна Казаченок сначала узнала Анастасию. А потом, уже опосредованно — Локтева. Узнала и ахнула. Анастасия, правда, удивилась не меньше.

Локтев, не дожидаясь приглашения, вошел в квартиру, потянув за руку дочь. Побледневшая Татьяна отступила. Локтев по-хозяйски прошел в комнату, сел в кресло, вынул из кармана диск и сказал:

— Ну что, будем меняться?

Татьяна, опешившая от столь неожиданного визита, какое-то время растерянно смотрела то на Анастасию, то на Локтева, то на черный диск и только потом вымолвила:

— Вы зачем пришли? Что вам нужно?

— Я сказал, давайте меняться, — угрожающе повторил Локтев.

— Что? Как это меняться?.. Так, я сейчас вызову милицию. — Она наконец совладала с собой, решительно взялась за телефонную трубку, но Локтев спокойно накрыл ладонью аппарат, отключая связь.

— Так, дамочка, — сказал он. — Сядьте, придите в себя. Я не шучу. Я вам возвращаю диск, а вы отдаете мне Бориса Симонова. Я его увожу подальше с ваших глаз, и вы о нем больше не слышите.

Больше всех сказанному удивилась, наверное, Анастасия. Так вот что придумал отец! Она считала, что он сейчас пойдет палить налево и направо, а он, оказывается, способен и на более тонкие ходы. И правильно, между прочим! Шантаж так шантаж, елки-палки! Жизнь человека куда дороже любого, даже самого убийственного компьютерного диска. В конце концов, в мировой истории это всего лишь мелкая частность — какой-то там компроматишка. Сколько их было и сколько еще будет!..

А это кто? — спросила Татьяна после паузы. — Симонов — это кто?

— А то вы не в курсе, — горько усмехнулся Локтев. — А то не вашего шефа люди охотились на него, а теперь взяли?