За ними на площадь выходили сводные батальоны дивизий 2-й танковой армии: 3-й гвардейской танковой Ченстоховской, 6-й гвардейской Киевско-Берлинской танковой республики Беларусь, 11-й гвардейской Прикарпатско-Берлинской танковой республики Беларусь, 106-й гвардейской воздушно-десантной Тульской Краснознамённой ордена Кутузова. И двух отдельных бригад: 2-й специального назначения ГРУ и 12-й гвардейской Краснознаменной инженерной Кёнигсбергско-Городокской.
Следом печатали шаг «Белые медведи» – сводный батальон 61-й отдельной Киркенесской Краснознамённой бригады морской пехоты, прославившейся при десантировании в Англию.
Авиапарад в этом году было провести невозможно – в воздухе ещё оставалось слишком много пепла, поэтому лётчики сводных авиаполков восьмой, двадцать первой, двадцать второй и сто пятой авиадивизий в этот раз прошли по площади в пешем строю.
Обь входила в число величайших рек мира, но организация на ней морского парада представлялась абсолютно нереальной, поэтому вслед за авиаторами на площадь вступили четыре сводных батальона моряков – по одному от каждого из флотов.
Следом на площадь въехали ракетчики. Диктор не стал называть номера соединений, в составе которых состояли проезжавшие по площади пусковые установки, озвучивая только открытые названия ракет: Искандер, Тополь, Ярс. Россия ненавязчиво продемонстрировала, что кое-что грозное и неудержимое в её закромах сохранилось и, в случае необходимости, может быть использовано по своему прямому назначению.
Но военный парад на этом не закончился. На площадь вступили ещё два сводных батальона: китайский и французский.
После их прохождения на проезжую часть вышел военный оркестр. Он уходил с площади, исполняя музыку к знакомой каждому песне:
Хора не было. Сначала, встав, запели ветераны Великой Отечественной войны на центральной трибуне, потом песню в едином порыве подхватили люди с других трибун: