Профессионалы

Ещё в начале рабочего дня она установила переносной голопроектор, укрепив невзрачный чёрный параллелепипед-mecha на перевёртыше-урне в трёх шагах от фонарного столба "М", и настроила запуск объём-изображения на определённое движение правой руки. Стоило девушке поднести указательный пальчик к губам, как врубалась голограмма: огромная, величиной с пивную бочку, чашка, из которой неторопливо отхлёбывал чёрную нефтеподобную жидкость высокий, лубочно красивый гражданин в костюмчике от Кардена. Каким образом обычный с виду молодой человек европейской наружности смог бы в реале поднять бочку-чашку и произвести полноценный глоток, Юрико совершенно не интересовало: баннер придумала не она, её задачей было лишь изобразить на лице неподдельные восхищение кофейным выбором парня и результирующими страстью и вожделением.

Оплата зависела от качества воздействия (параметры и требования заранее оговаривались в контракте). Также сумма заработка изменялась в зависимости от количества народа в зоне покрытия баннера.

С восьми до девяти Юрико рекламировала какую-то новую школу у-шу, то ли «Снулый карп», то ли «Бодрый богомол». За пять минут она не спеша, зато обстоятельно и по правилам трансформировалась в миниатюрную китаянку с длинными распущенными волосами, одела серенькие брючки и рубашку, нацепила значок с изображением Великого Кормчего. Контроллер подтвердил соответствие роста, веса, разреза глаз требуемому заказчиком образу. Затем в мозг Юрико из того же контроллера загрузилась демопрограмма особого сложного удара: поскольку знаниями секретов школы «Снулого богомола» Юрико не обладала, да и не желала обладать, то пришлось временно вогнать под череп один вроде бы очень показательный приёмчик.

Первыми, кому на себе пришлось испытать пиар новой школы у-шу были фиджийцы – семеро парней и девушек, одетых в набедренные повязки, юбочки и пояса. В волосах девушек спрятались гребни из раковин. На шеях у парней – ожерелья из зубов кынсы. Молодёжь явно с утра пораньше зарядилась кавой и бетелем. Юрико шагнула навстречу, поклонилась, выставила перед грудью пластиковые палочки для еды и неуловимым движением перерубила их купюрой в пять евро. На рубашке у рекламного агента высветилось название школы, электронный и реальный адреса, два номера телефонов, номер факса.

Фиджийцы прошли мимо, не обратив на Юрико ни малейшего внимания.

Сволочи.

Контроллер попытку не засчитал.

В общем, за час, потраченный на «Богомола», Юрико сломала несколько сотен палочек, изодрала в клочья восемнадцать купюр достоинством в пять евро и заработала в семь раз меньше денег, чем за полчаса сотрудничества с «Блэк Платинум». Однозначно, завтра Юрико пошлёт даосов куда подальше: боевые искусства не её стиль, без вариантов.

С девяти до десяти Юрико отдыхала, неспешно дефилируя в цветастых юбках «Мэйбуцу» и вяло отбиваясь от любителей продажных половых отношений.

В десять утра рабочий день Юрико закончился – на сегодня контрактные обязательства исполнены; в понедельник не следует перенапрягаться с заказами.

В ближайшей туалетной кабинке девушка сменила строгую блузку на открытый от поясницы до груди топик и вымыла руки. Поправила причёску, вплела мьют-орхидеи. Закрыла за собой дверь уличной «дамской комнаты» и нырнула в метро – Юрико решила посетить феникс-депо N9/21. Терять время даром не в её привычках, а вот подзаработать чуточку деньжат, ничего не делая, – в самый раз: Юрико кинула на плоский живот бегущую строку объявлений: «ВСТУПАЙТЕ В ПРОФСОЮЗ!!», «НАШИ ФЕНИКСЫ ВАС БЕРЕГУТ!!», «ПОСТОЯННЫМ ПОКУПАТЕЛЯМ СУПЕРМАРКЕТА „ЗИККУРАТ ЭТЕМЕНАНКИ“ СКИДКИ – 5%!!!»

4. ТЭГАМИ

Отчёт Акира отнёс, понятно, шефу – кому ж ещё? Шеф, блеснув белым люминофором термостойких сигнальных полос, и, просыпав на пол металлические пуговицы из комплекта ЗИП, поблагодарил за отличное проделанную работу, сильно пожал руку трехпалой перчаткой с теплоизолирующей подкладкой. Пожал от души, по-мужски – так что Акира внятно прочувствовал усиленную «мозоль» наладонной части. И в завершении встречи на высшем уровне Спитфайр, как обычно, пообещав «лучшему сотруднику» премию в размере месячного оклада, уткнулся взглядом в руководство по эксплуатации ТОК-200 – с намёком, что визит окончен и можно смело покидать помещение.

Приятно, чёрт побери! – когда ценят, уважают, поощряют.

И всё.

В смысле, отчёт сдал – и делать нечего: отращивай геморрой, плюй в пластик подвесного потолка, изучай наглядную агитацию.

Коридор, гулкие шаги за спиной.

– Акира-сан?!

– Да, Масами? – Акира Ода неторопливо обернулся: знакомый голос – проигнорировать как бы невежливо.

– Акира-сан, у меня к Вам разговор. – Масами покусывает губу; глаза красные, бегают – встречный взгляд игнорируют, от контакта уклоняются.

– Что-то случилось? – Разговаривать неприятно: язык еле ворочается – после воскрешения такое частенько случается. – Ну? Чего молчишь? Случилось чего?

– Отчасти.

Ну, м-мать, ребятки хитрожёсткие нынче пошли! Вот так, издалека, полунамёками… – а губу, сопляк, почти обглодал; ещё чуть-чуть – и косоглазие неизбежно.