Профессор Мориарти. Собака д’Эрбервиллей

Рядом с письменным столом стояла грифельная доска — наследие его лекторского прошлого. С видом заправского фокусника Мориарти сдёрнул с неё покрывало. На чёрной поверхности мелом был написан перечень:

«Зелёный глаз жёлтого бога»

Чёрная жемчужина Борджиев

Сокол ордена Святого Иоанна

Сокровища Неаполитанской Мадонны

«Сокровища семи звёзд»

«Око Балора»

Саймон Карн, грабитель и аферист, носивший накладной горб, поднял руку, словно прилежный школьник.

— Говорите, — кивнул профессор.

Удивительно, как это он не нацепил свою профессорскую шапочку и чёрную мантию и не вооружился указкой. Хотя эти предметы давно перешли во владение мистресс Строгинс — одной из девочек миссис Хэлифакс. Она работает с клиентами, тоскующими по школьной дисциплине.

— Пункт третий, сэр. Сокол. Тот самый сокол рыцарей?

— Именно. Золотая статуэтка, усыпанная драгоценными камнями. Её изготовили турецкие рабы в тысяча пятьсот тридцатом году на Мальте, в форте Святого Ангела.

Рыцари ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского намеревались подарить её Карлу Пятому, королю Испании. Но сокола, как вы наверняка знаете, похитили пираты.

— Ну, я о нём никогда не слышал, — отозвался Толстяк Каспар.

Многообещающий юнец, большой любитель пудингов и преступлений, отлично соображает и умеет быстро извлечь выгоду из ситуации.

— Сокола разыскивали многие, — пояснил Карн. — Но в последние пятьдесят лет его след затерялся.

— Так говорят.

— И вы хотите раздобыть его за два дня?!

— Если сегодня Ла-Манш не укроет туманом, — совершенно спокойно отозвался Мориарти, — сокол будет в моей коллекции уже утром. Я телеграфировал в Париж и сообщил «великому вампиру», где сейчас скрывается эта rara avis[13]. Один бездушный бандит покрыл её чёрной эмалью, превратил, так сказать, золотого сокола в невзрачного чёрного дрозда.

— «Великий вампир» украдёт его и просто так отдаст вам? — не поверил Карн.

Я, признаться, тоже не поверил.

— Разумеется, нет. Ему, строго говоря, не придётся ничего красть. Сокол прозябает в безвестности среди хлама в антикварной лавке папаши Дюрока. Владелец не имеет ни малейшего понятия об истинной стоимости обросшего пылью сокровища. Время поджимает, иначе я бы просто послал кого-нибудь его купить. Хотя, наверное, никому из вас нельзя доверить и пятнадцати франков.

Послышались нервные смешки.

— Я предложил «великому вампиру» достойную плату. Он получит в обмен на сокола нечто ценное. Но я не собираюсь говорить вам, что именно.

Не волнуйтесь, для вас я выну метафорическое шило из мешка, открою тайну. Во время экскурсии по острову Святой Елены Мориарти решил проверить один интересный слух. Как вы знаете, в тысяча восемьсот сороковом году императорские косточки эксгумировали и вернули французам. Во Франции они двадцать лет провалялись в картонной коробке, пока лягушатники препирались и собирали средства. Наконец в Париже всё-таки построили Дом инвалидов и выставили там Наполеонов прах в жутком порфировом саркофаге. Можете сами купить билет и поглазеть. Одного вы, конечно, не знаете: в саркофаге лежит отнюдь не Бонапарт. Британское правительство решило сыграть с французами весёлую шутку и передало им останки некоего безымянного матроса-недомерка, умершего от оспы. Герцог Веллингтон хохотал целый месяц кряду.

Профессор разыскал на острове нужную безымянную могилу, раскопал кости неуёмного корсиканца и стащил черепушку. Драгоценную реликвию отправили в Париж со специальным гонцом. Глава «вампиров», самой значительной преступной организации Франции, пожелал сделать из неё кубок. Полагаю, тут не обошлось без длительных переговоров. «Вампиры» любят такие вот эффектные детали в духе парижского театра ужасов «Гран-Гиньоль». Предположительно, их враги должны стучать зубами от страха. Но нелепую тягу к драматизму трудно принимать всерьёз. «Великие вампиры» живут недолго, и кубками из их собственных черепушек можно забить целый буфет.

— Моран, вы знаете о «Сокровище семи звёзд»?

Да, я слышал о вещице под номером пять. Египетский рубин в форме скарабея с вырезанным внутри созвездием Большой Медведицы, вделанный в золотое кольцо. Его достали из усыпальницы царицы-колдуньи. Большинство археологов, участвовавших в той экспедиции, сгубила нильская лихорадка и каирская гонорея. Охочие до сенсаций газетчики окрестили это «проклятием фараонов». Сейчас безделушка хранилась в Лондоне, у некой Маргарет Трелони, дочери одного из почивших осквернителей гробниц^{36}