«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности

У Календера отвисла челюсть. Взгляд стал жестким.

– Я в своем уме, – поспешил сказать Дюбро. – Я на уравнение даже не заглядывал. Пастор продемонстрировал доказательства. Можете его просканировать, только осторожно, чтобы не заметил. Он уже уничтожил почти всю свою лабораторию.

– Невероятно, – только и ответил военный министр.

Экран загудел. Дюбро крутанул диск, увидел в углу экрана лицо и сразу убрал изображение.

– Пастор, – кивнул он Календеру. – Перезванивает. Не отключайтесь, и сами все увидите.

Лицо Календера исчезло, уступив место гномьей физиономии Пастора.

– Мистер Дюбро?

– Еще чуть-чуть, и вы бы меня не застали. Я собирался выходить…

– Я передумал. Не приезжайте.

– Почему?

– Я поразмыслил, – медленно ответил Пастор, – и увидел перспективы, которые сначала не осознавал. Меня опьянила власть. Поначалу. Но стоило присесть и попытаться составить план, как я понял истинную суть моей силы. Я не буду ею пользоваться. Она не для меня.

– Так вот оно что…

– Вы не согласны?

– Я понимаю, что у вас есть на то причины. Поделитесь?

– Мне кажется, что это испытание. Проверка моего смирения. Я знаю, на что способен. Этого достаточно. Я знаю, что все вокруг пусто. Этого тоже достаточно. Здесь, на горе, мне явились все царства мира и слава их. Я впал в искушение. Но больше я не стану применять свою силу.

– Тогда что вы будете делать?

– Думать, – ответил Пастор. – В пустом мире реальны только мысли. Гаутама это понимал. Я сотру свое прошлое. Я столько растратил впустую, занимаясь технологиями… – Он слабо улыбнулся. – Мне не нужно применять силу. Она дана мне в испытание. Я его прошел. Медитация важнее всего прочего.

– Я согласен, – ответил Дюбро. – Думаю, вы поступаете мудро.

– Вы ведь понимаете, почему мне нельзя больше использовать силу?

– Да. Вы правы. Символично, что вы уничтожили лабораторию. Она олицетворяла ваше прошлое, и я верю, что вам было предназначено уничтожить ее, и ничего больше.

– Думаете? Ну да, наверное. Мое прошлое исчезло. Я могу шагнуть в новую жизнь и медитировать, не будучи ничем обременен.

– Вы уничтожили ваше прошлое целиком?

– Целиком… что? – Глаза Пастора насторожились.

– Лабораторию. Если оставить хотя бы часть прошлого, она будет удерживать вас, как прочные узы. А лаборатория – символ прошлого.

– Одна стена осталась, – ответил Пастор.

– А нужна ли она?

– Я поклялся больше не применять силу. Какая разница?

– Символ олицетворяет истину, – сказал Дюбро. – Разница есть. Вы должны начать сначала. Любая связь…

– Я не буду применять силу!

– Ваше испытание не закончено. Сила дана вам, чтобы уничтожить символ вашего прошлого. Пока вы не сделаете этого, не освободитесь. Не сможете вступить в новую жизнь.

– Я… должен сделать это? – Губы Пастора скривились. – Вы верите… что такова моя миссия?

– Вы и сами это понимаете. Последний символ. Уничтожьте его. Уничтожьте!

– Хорошо, – сдался Пастор. – Но это последний раз.

– Подвиньте экран так, чтобы мне было видно, как исчезнет стена. Хочу лицезреть вашу окончательную победу.

Лицо Пастора сдвинулось в сторону; пейзаж изменился, и на экране появилась полуразрушенная стена на фоне холодного серого неба.

– Встаньте так, чтобы я вас видел. Поживее! – скомандовал Дюбро.

– Но… Дюбро, может быть…

– Вы должны.

Пастор посмотрел на стену.

Стена исчезла.

– Отлично, – сказал Дюбро. – Последний символ уничтожен.

– Нет. – Пастор смутился. – Я забыл…

– Что?

– Видеофон. Он последний…

Экран погас.

Вернулось лицо Календера. Военного министра прошиб пот.

– Дюбро, вы правы. Нельзя оставлять этого человека в живых.

– Так убейте его. Но будьте предельно осторожны. Вы должны застать его врасплох.

– Справимся. – Календер задумался. – Зачем вы заставили его уничтожить стену? Чтобы убедить меня?

– Отчасти.

– Но он твердо решил больше не использовать силу…

– Я должен был удостовериться, – раздраженно перебил Дюбро. – В тот момент он был настроен решительно. Но кто знает, сколько бы он продержался? Если мне удалось уговорить его еще раз воспользоваться сверхспособностями, демоны в его подсознании наверняка рано или поздно сделали бы то же самое. Вот если бы он отказался уничтожить стену, несмотря на все мои уговоры, я бы, может, и передумал насчет его устранения. Но даже тогда…

– То есть он может уничтожить… все, что угодно?

– Абсолютно все. Весь мир. И раз он однажды нарушил клятву, то нарушит снова. Убейте его, и как можно быстрее. Пока он не спустился с горы.

– Отправим истребитель из Денвера, – пообещал Календер. – Мне бы еще хотелось… Впрочем, сейчас не время. До связи.

Когда его лицо исчезло с экрана, позвонил медик из Вайоминга:

– Мистер Дюбро, мы отозвали вертолет.

– Успели?

– Да. Он пролетел несколько миль. Вы уже отдали другие распоряжения или…

– Отдал. Забудьте о случившемся. До свидания.

Он выключил экран.

В кабинете стало тихо и пусто. За окнами раскинулись голубое небо и залитые солнцем луга долин в нескольких милях над Нижним Чикаго. Время замедлило ход и остановилось.

Только теперь Дюбро осознал, что Сет Пелл исчез навсегда.

Глава 8