«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности

– Больше опасен, чем ценен. Он дал им оружие, способное выиграть войну, в обмен на… не знаю что. Но если они победят, зачем им Риджли? А если он продался нам? Наемник меняет сторону, когда ему это выгодно. Возможно, фалангисты боятся Риджли, возможно, считают его крайне полезным, но доверять ему не могут. С точки зрения фалангистов, он способен принести победу в войне любой стороне. Сам Риджли прекрасно понимает, что таким союзникам нельзя верить, и ни за что не поделится с ними своей защитой, как поделился своим оружием.

– Звучит логично, – согласился Дюбро. – Но что, если он так и не найдет Пастора?

– Гм… Да ты оптимист. Пойдем навестим Билли.

Риджли видел взаимосвязь. В его времени тоже разгорелась война. Тотальная. В ней участвовала самая мощная технологическая система на планете.

Война продолжалась долго. Оставила след во всех областях социоэкономической системы. Чувствительную зародышевую плазму облучали особым образом, благодаря чему позднее у ребенка проявлялись определенные способности. Соотечественники Риджли были воинами до мозга костей. Их психологическая подготовка к работе была идеальной.

А работа в то время была одна – война.

Идеальная мышечная координация сочеталась со сверхчуткой нервной структурой. Риджли реагировал на опасность и принимал решения за долю секунды. Он был словно воплощение самого Марса.

Высокотехнологичные устройства научили его сражаться и завоевывать. Сражаться и побеждать.

Но только этому.

– Когда вы предположили, что Риджли не доверяет своим союзникам-фалангистам, – сказал Вуд в кабинете Кэмерона, – у меня в голове сразу закрутились шестеренки. Он наверняка не отдал им контруравнение. Но главное, то, что меня до сих пор сдерживало, заключается в другом. В самом уравнении есть нечто странное.

– Да оно целиком и полностью странное, – ответил Дюбро. – В этом же весь смысл?

Вуд удивленно моргнул.

– Так или иначе, я думал, что никаких сюрпризов уже не будет. До вчерашнего дня. Вы задумывались о том, что фалангисты не используют свое оружие в полную силу?

– Наши ученые теряют рассудок… – медленно произнес Кэмерон.

– В ход пущено лишь несколько параметров переменной логики. Все, что доступно при использовании неполного уравнения.

– Неполного?! – воскликнул Дюбро.

– Неполного. – Вуд вытряхнул пепел из трубки. – Это прекрасно замаскировано, поэтому уравнение кажется полным, но одного параметра не хватает. Я не сразу заметил, поскольку не подозревал, что такое возможно. Это мозаика без одного фрагмента. Если вам это известно, то, сложив остальные фрагменты, вы увидите, какая форма у отсутствующего кусочка. В нынешнем незаконченном виде способы применения уравнения ограниченны.

– Но почему? – спросил Кэмерон.

– А я знаю! – ответил Дюбро. – Полное уравнение опасно для Риджли! Естественно, что он не доверил его ни фалангистам, ни нам.

– Мы предполагали, что у фалангистов… законченное оружие. – Директор уставился на ладони. – Вы же утверждаете, что у них есть бомба, но нет прицела для бомбометания, так?

Вуд кивнул.

– Фалангисты не дураки, – продолжил Кэмерон. – Их ученые талантливы. Они наверняка догадались, что уравнение неполное.

– У них было для этого достаточно времени, – кивнул Вуд.

– Но они не нашли недостающий параметр, иначе уже перешли бы в атаку всеми силами. Полагаю, полное уравнение, примененное на практике, не встретило бы сопротивления.

– Нельзя быть в этом уверенными. Я допускаю такую возможность. Разумеется, если не принимать в расчет контруравнение.

– Значит, ученые фалангистов по-прежнему работают над решением. – Кэмерон улыбнулся. – Им тоже угрожают психические заболевания. Они должны как можно скорее получить недостающий фрагмент – из опасения, что мы сделаем это раньше, и из страха перед Риджли. Интересно, сколько их ученых уже безумны?

– Это обоюдоострый клинок, – взволнованно вставил Дюбро. – Иначе не скажешь. Если Риджли…

Директор фыркнул:

– Вуд, вы можете найти этот недостающий параметр?

– Думаю, да.

– А почему фалангисты до сих пор не нашли?

– Может, дело в расовых психологических различиях, – предположил Дюбро. – Они всегда были реакционерами. Их совместная культура относительно нова, но в ее основе очень старые, закостенелые порядки. Они…

– Они не играют в сказочные шахматы, – заявил Вуд. – Нет, я не исключаю, что они могут найти ответ, но до сих пор не нашли, иначе нам была бы крышка. Полное уравнение обладает невероятной силой. Вот еще кое-что, – усмехнулся он. – Если я не справлюсь, меня не расстреляют и не заставят совершить ритуальное самоубийство. А фалангисты следуют строгому, субъективному кодексу чести. Они служат государству и в то же время возводят его в культ. Для них ошибка недопустима.

Кэмерон, очевидно, был с этим согласен.