Профессор, поправьте очки!

Ударил второй выстрел. Звонкий радостный рикошет сообщил, что пуля безумным зигзагом унеслась в никуда. Третьего выстрела уже не могло быть, поскольку Зашибец и бритоголовый столкнулись и упали в пыль, превратившись в единое существо, не понимающее толком, где чьи руки и ноги. Чикильдеев и Потапов смотрели на этот барахтающийся перед ними паноптикум с безразличием мартышек, околдованных взглядом удава. К счастью, чары быстро кончились. Сева задышал чаще, завертел головой и толкнул профессора, который опомнился уже настолько, что перестал цепляться за севин локоть.

– -Смотрите! Он сейчас уйдет!

Фуфаев бочком, но резво направлялся к приоткрытой двери, из-за которой он некоторое время назад появился вместе с пиратом. Не сговариваясь, Чикильдеев и Потапов бросились – когтями вперед, как звери на охоте, – смяли Фуфаева, оторвали его от двери, отпихнули и вломились внутрь сами. В этот момент коридор наполнился тугим эхом грубых голосов и спешащих ног, а вслед за шумом появились люди – как показалось Севе, со всех сторон и очень много.

– -Роман Степанович! Скорее сюда!-отчаянно закричали Сева и профессор, преодолевая искушение тут же захлопнуть дверь.

Зашибец профессиональным взглядом моментально оценил ситуацию. Он отлепил от себя чужие руки и в несколько прыжков достиг двери; лягнул ногой Фуфаева и с царапающим звуком протиснулся в оставленную ему щель.

38.

Шесть рук поспешно захлопнули тяжелую створку, нашарили засов и, мешая друг другу, всё же ухитрились передвинуть его в нужное положение.

И вовремя: дверь содрогнулась от мощного усилия с противоположной стороны. Загремели удары, а мат поднялся до нескольких этажей. Потом шум стих.

– -Отойдите от двери! Сейчас будут стрелять!-прошипел Зашибец.

У Севы неприятно защекотало в животе, когда, как и предсказал Роман Степанович, снаружи загремело, а в дверь стали стукаться крупные шмели. Потом стрельба замолкла, и снова загалдели голоса.

– -У кого спички?-спросил Зашибец.

– -У меня,-отозвался профессор.

Засветился огонек.

– -Солидно устроено, двойная сталь миллиметров по пять,-сказал Зашибец почти с благоговением, постукивая согнутым пальцем по металлу и разглядывая прочное сооружение и почтенные замки Пензенского завода “Электроприбор”. Обнаружив еще один засов, Роман Степанович задвинул и его. В ответ снаружи пообещали такое, что я не осмеливаюсь повторить.

Когда спичка потухла, Зашибец поздравил из темноты своих соседей:

– -Ну что же, теперь мы в безопасности, пока не принесут гранатомет.

Последовало коротенькое задумчивое молчание. Затем голос профессора вдруг сказал:

– -Чувствуете, какой запах?

– -Чувствуем,-сказал Сева.-Наверное, из канализации пованивает… Может, по канализации и уйдем?-предложил он.

Дверь снова затрясли с внешней стороны.

– -Как бы они сами к нам по канализации не пролезли,-озабоченно отозвался Зашибец.-Или по вентиляции.

– -Оставьте свою голливудщину,-сказал Сева.-Это у них там по вентиляции лазить можно, а у нас даже воздух с трудом проходит.

– -Дайте мне спички!-перебил их серьезную беседу Потапов неожиданно взвинченным голосом.

– -Да в чем дело?-спросил Чикильдеев.-Вы ведь не курите,-позволил он себе пошутить.

– -Вы что, не чувствуете, какой запах?-снова заталдычил Потапов.-Какой замечательный запах?

– -Какой-какой?-изумился Чикильдеев.-Это из канализации…

– -Дайте спички!-истерически закричал профессор. Это пахнет старыми книгами!

Через несколько секунд в стороне от Чикильдеева и Зашибца с шипением возник огонь. Держа спичку над головой, Потапов посмотрел в одну сторону, потом в другую, а потом заозирался как безумный и произнес что-то невразумительное, состоящее из одних гласных – очевидно на языке хайнаньских ли.

Сева и Зашибец тоже успели разглядеть мощные сундуки с выпуклыми крышками, кондовые советские ящики из слабооструганной сосновой доски, обитые узкой жестяной лентой, и стеллажи, неравномерно заваленные какой-то темной массой.

Спичка потухла и тотчас же зажглась новая. На этот раз Потапов нашел силы прошептать:

– -Мистикус фантастикус!..

– -Перестаньте мучиться,-сказал Зашибец,-здесь выключатель на стене.

Помещение тут же осветилось унылой электрической лампочкой – и Сева с Зашибцом тоже ахнули. На сколоченных на скорую руку стеллажах повсюду лежали толстые и очень толстые старинные книги, книги, книги… кое-где с их верхних крышек подслеповато щурились разноцветные камни, втиснутые в металлическую окантовку благородного золотого и серебряного отлива… такие же были и застежки… а еще стояли коробки, коробки… черт знает что могло находиться в этих коробках!

– -Вот она!-простонал профессор.-Это же либерея! Видите?.. Папирусы фараонов! Хеттские таблички! Свитки из Иудеи!

Аркадий Марксович схватил порядочной упитанности фолиант, не замечая его тяжести, и открыл трепетно, как открывают коробку с пирожными.

– -"Евангелие Татра"… Потрясающе!..