Профессорская дочка

– Вернулись к любимой подростковой одежде, Завьялова? – подковыривает он меня. Я закатываю глаза. – После пар жду вас?

– Да, конечно, Роман Андреевич. Я пойду, ладно?

– Идите.

Делаю пару шагов и оборачиваюсь, Гордеев шагает по коридору, Димки нет. Фух, пронесло.

Остаток дня провожу в волнении, понимаю, рано или поздно придётся с Димой встретиться. То есть я это и раньше понимала, но почему-то думала, что он не будет стремиться к общению. Вообще сделает вид, что мы незнакомы, в конце концов, когда мы встречались, я была в академе, и вряд ли кто-то знает о нас, чтобы соблюдать приличия на эту тему. Меня бы такой расклад вполне бы устроил.

В итоге предательски поглядываю в коридор, чтобы снова не столкнуться с парнем. После последней пары лечу из аудитории пулей на кафедру, внутри никого, облегченно выдыхаю, подходя к приоткрытой двери, видимо, Гордеев уже там, распахиваю дверь и вижу Димку, перебирающего дипломники. Первое желание – сбежать – пресекаю. Захожу, ловя его взгляд.

– Что ты здесь делаешь? – интересуюсь, держась у двери.

– Тебя жду, услышал краем уха, что ты разбираешь кабинет для нового завкафедрой, вот и подумал, что придешь сюда после пар.

Я выдыхаю, прикрывая глаза. Все-таки ему что-то от меня нужно. Неужели не понимает, что для меня наша встреча может быть болезненной? Ладно, чем быстрее мы с этим покончим, тем лучше.

Прохожу вперед, забрав из рук парня дипломник, кладу на стол.

– Дим, ты чего вообще хочешь? – интересуюсь, складывая на груди руки.

– Давай поговорим, Аль.

– Я не хочу.

– Не хочешь? – Димка удивляется.

Серьёзно? Нет, конечно, я сказала тогда, что все понимаю, но это не значит, что мне не было больно.

– Не хочу, – повторяю медленно, – ты вроде и сам говорил, что нам будет лучше больше не встречаться?

Пытаюсь отойти, но Димка вдруг ставит руки по сторонам от меня на стол, приближаясь.

– Аль…

Его близость сейчас кажется неприятной, пытаюсь отстраниться, но он не даёт. Готова уже толкнуть его, но в этот момент дверь открывается, и я вижу на пороге Гордеева. Димка тут же делает пару шагов назад. Появления мужчины он точно не ожидал.

Роман Андреевич переводит взгляд с меня на парня, тот тут же приближается к мужчине.

– Дмитрий Максимов, преподаю мировую художественную культуру.

Гордеев, сощурившись, пожимает ему руку.

– А моей студентке вы сейчас что преподавали? – интересуется не особенно дружелюбно. Я отворачиваюсь, Димка смущенно кашляет.

– Прошу простить, это не то что вы подумали.

– То есть вы не прижимали в кабинете завкафедрой студентку? – голос Гордеева становится невозмутимым, а я невольно поглядываю в их сторону.

Димка ненавидит такие ситуации, перед начальством он всегда старается быть хорошеньким. Да и не только перед начальством – перед всеми. Ну как оказалось, кроме меня.

Димка начинает бормотать какую-то чушь, я не выдерживаю.

– Роман Андреевич, отпустите его. Пожалуйста.

Гордеев кидает на меня быстрый взгляд, а потом говорит:

– Свободны, и больше, надеюсь, я вас не увижу обжимающим студенток. Вы преподаватель, и это подсудное дело.

Димка вылетает из кабинета быстрее пули, тихонько закрыв за собой дверь. Я так и стою, теперь наблюдая за Романом Андреевичем. Он подходит к столу, кладёт сумку с ноутбуком и, замерев напротив, складывает на груди руки.

– Что скажете в своё оправдание, Завьялова?

– Скажу, что ему повезло, что вы пришли, иначе через мгновение получил бы удар и лишился ценного органа.

Такого ответа Гордеев не ожидает, несколько секунд смотрит удивленно, а потом, посмеиваясь, качает головой.

– Вообще-то, мы знакомы, – говорю, чтобы объяснить ситуацию, – и он не приставал ко мне. Просто так со стороны выглядело.

– Меня не интересует, с кем вы спите, Завьялова, – Гордеев берет стопку работ, не видя, к счастью, что я краснею, как мак. – Просто не делайте это на моем рабочем столе.

– Я с ним не сплю, – отхожу на другую сторону стола и тоже берусь за работы.

– Вас послушать, так вы ангел во плоти, – хмыкает Роман Андреевич, – может, вы еще и девственница, Завьялова?

Голос звучит так насмешливо, что я снова вспыхиваю. Ну да, ему кажется нелепым, что в двадцать два девушка может быть невинной. А я была бы, если бы не Дима. И вот не уверена, например, что стоило с ним…

– По-моему, это не самая подходящая тема для разговора, – цежу в ответ.

Чувствую внимательный взгляд, потому отворачиваюсь, скидываю рюкзак. Пусть разбирает оставшиеся папки, а я достану новые пока. Открыв неразобранный стеллаж, обозреваю пространство. На верхней полке какие-то фолианты. Подвигаю стул, встав на него, тяну на себя сразу всю стопку.

– Эй, Завьялова, – слышу голос Романа Андреевича, – это слишком много, вы…

Договорить не успевает, я охаю и выпускаю из рук книги, надеясь толкнуть их обратно на полку, потому что они реально очень тяжелые. Однако книги начинают падать, а я только вжимаю голову в плечи, прикрывая ладонями лицо.