Что я там говорил про программиста? И ведь не поспоришь, решила. Не руками и логикой, компьютером, в лоб, коряво и неэффективно, но решила.
Ответа не получил, даже не прочитала, что, впрочем, неудивительно, до пары совсем ничего. Сейчас несколько сотен студентов дружно пытаются выйти в узкую дверь столовой. Как-то наблюдал это со стороны, и правда ведь как стадо.
Еще две лекции пролетели незаметно, хорошо иногда придумать универсальное название для курса и самому решать, что рассказывать студентам.
Уже перед выходом из дома проверил ответы бакалавров, ничего интересного, только скромное
Вот ведь женщины, знают, что мужчин привлекают трудности, и открыто этим пользуются. Хотя кого я обманываю, у меня на шести потоках и пяти студенток не наберется, которые могли бы заинтересовать в правильном смысле этого слова.
В загородном доме у Серёжи всегда расслабляешься по-настоящему. И дело не в алкоголе, шашлыке, бане и хорошей компании, просто у места соответствующая аура. Новый, полностью оборудованный дом, большая территория участка позволяет припарковать машины всех друзей и при этом еще с десяток соток усажено разными деревьями, напичкано гамаками, качелями, беседками. Санаторий нестрогого режима.
– Лёха, хватит у мангала мяться, шампуры от тебя никуда не убегут, – крикнул из беседки Слава, и я присоединился к друзьям. Когда-то бывшие одногруппники, а теперь серьезные, деловые люди, за масками которых скрываются всё те же приколисты. Я и сам такой, чего уж тут таить.
– Ты вообще разучился расслабляться? – поддакнул Миша, чьего самомнения так и не поубивалось со времен первого курса. – Ладно с нами редко выбираешься, так ты же и не спишь ни с кем. Ни постоянной девушки, ни разовых связей, зарылся в своей гиперплоскости и не вылезаешь. На тебя студентки, небось, толпами вешаются, не устал от них прятаться в своей коморке?
– Ты не поверишь, они от меня шарахаются, – вспомнил я реакцию Дубровой на приглашение. То, что такая реакция присуща одной единственной студентке, упоминать не стал, решив позабавиться.
– Конечно, если вести себя как последний истукан, то и шарахаться будут, – заключил Слава.
– Да нет, представляете, сегодня одной улыбнулся и позвал на пробную игру в шахматный клуб, так девчонка была готова хоть в окно выйти, лишь бы не ходить. Теряю хватку.
– Ты бы её ещё в планетарий позвал. На «Чёрные дыры», – хохотнул Миша.
– Иди ты, представь, веду себе пару, задаю вопрос, а она мне заявляет, что не умеет играть в шахматы, – сократил я историю, делая приличный глоток из стопки.
– Только не говори, что тебя тянет на безмозглых первокурсниц? Неужели так хороша?
Ухмылку не сдержал, взял с тарелки с нарезкой закуску и только потом ответил:
– Хороша, вот только курс третий, и представь себе, одна из лучших.
Никогда до этого момента не оценивал Александру с этой точки зрения. А ведь и в правду хороша. Красивая, светлые волосы всегда забраны в хвост, подчеркивающий хрупкую шею, но не сомневаюсь, что с распущенными ей ничуть не хуже.
Невысокая, чуть выше моих локтей, про таких говорят миниатюрная. Ножки всегда обтянуты в джинсы скинни, а под футболками и толстовками просвечиваются неплохие формы, хотя, как мне кажется, их-то девушка стесняется. Никогда не видел на ней ни приличных, ни неприличных вырезов.
Умна. Не в том смысле, что может пересказать энциклопедию, нет, девчонка умеет думать. Молчалива, но это лишь оттого, что предпочитает не сказать ничего, чем сказать не то, что в самом деле на уме.
– Окунь, будь другом, дай номерок, а?