Я волновалась за всех, кто был мне близок, — за Нила, моих родителей, моего брата, даже Дайану. Я надеялась, что такой вызов заставит убийцу сосредоточиться исключительно на мне. И без того было слишком много побочного ущерба. Я по электронной почте отправила на телефон лейтенанту Бриту Уильямсу ссылку с объяснением.
Я вышла из дома Раузера и, заперев дверь, вспомнила, как миллион раз выходила с ним из этого дома, смеясь или споря о чем-то. Мы так долго были хорошими друзьями, отчего казалось, что мы с ним вечно то смеялись, то спорили. Я забралась в «Импалу» и покатила по Пичтри в сторону Пьемонтской больницы. Мне так жутко хотелось выпить, что у меня сводило зубы до самых «восьмерок».
Я все время думала про нож в доме Чарли, который полиция нашла у него под матрасом. Первый обыск ничего не дал, а второй обнаружил окровавленный нож? Что-то тут было не так. Боже, почему я не прислушалась к своим инстинктам? Уишбоун знал, что Чарли — наш главный подозреваемый. Полиция Атланты из кожи вон лезла, стараясь обнародовать это. Они даже организовали утечку его фотографии. Воспользовался ли этим Уишбоун, подставил ли Чарли, чтобы сбить полицию со следа? Чарли в любом случае бандит. Отправить его за решетку, получить передышку, отдохнуть, заняться планами — и вновь начать убивать. Неужели Уишбоун и вправду не поленился и нарочно подложил зазубренный рыбацкий нож, унесший столько жизней? Или же просто оставил его там, где его наверняка подобрал бы Чарли?
Игра для этого типа убийцы была всем, более соблазнительной и азартной, нежели примитивные порывы жестокого серийного преступника. Играть, уклоняться, дразнить тех, кто пытался его остановить… Это был крючок. Это было единственной причиной убийства Доббса, выстрела в Раузера. Потеха. Щекотка нервов. И не важно, кто стоял на пути. Убийцу больше не интересовал конкретный тип жертвы, кто-то, кто что-то там символизировал. Он мог оставаться невидимым. Чарли Рэмси прекрасно исполнял роль козла отпущения. Уишбоуну не было нужды всплывать на поверхность и пытаться убить Раузера. И все же он был где-то поблизости, с такой силой движимый своим ненасытным эго, что не мог оставаться в тени…
На светофоре, на перекрестке Четырнадцатой улицы и Пичтри, у меня зазвонил телефон.
— Ты в порядке, Кей? — Это была Дайана. — Надеюсь, ты бережешь себя? Что я могу для тебя сделать?
— Я в порядке. Правда. Я возвращаюсь в больницу. Думаю, Раузеру становится лучше.
— О Раузере заботятся врачи. А ты должна позаботиться о себе, — настаивала она тихо, но твердо.
Я молчала.
— Мы все соскучились по тебе здесь. Может, тебе не стоит так много времени проводить в больнице, как ты считаешь? Отвлекись. Маргарет говорит, что у нас для тебя есть куча работы. И я так скучаю по тебе…
Мой телефон звякнул, сообщая мне, что у меня есть непрочитанная электронная почта.
— Ладно, мне пора. Не волнуйся, Дайана, со мной все в порядке. Честное слово. Я позвоню тебе, если ты мне понадобишься, хорошо? Люблю тебя.
Я проехала светофор и остановилась в зоне высадки пассажиров перед Колониал-сквер. Брит Уильямс прислал электронное письмо, в котором говорилось, что полицейское управление связалось с фетиш-сайтом, публикующим блог пользователя BladeDriver. Они запросили все данные об этом пользователе, включая имя и пароли, адреса, номера телефонов, но чтобы все это получить, потребуется повестка в суд, а это займет время. Уильямс согласился с тем, что блог был посвящен убийствам Уишбоуна, но не согласился с тем, что у нас есть доказательства того, что это писал сам Уишбоун. Любой, кто внимательно следил за ходом расследования, мог сочинить эту небылицу и опубликовать ее.
Тот факт, что стиль и интонация были практически идентичны письмам Уишбоуна, которые получили мы с Раузером, Брит не был готов принять в качестве довода. В конце концов, письма были опубликованы в прессе, и им мог подражать любой. Он сообщил шефу про блог, в котором в ночь, когда стреляли в Раузера, была сделана запись, достаточно подозрительная, чтобы повлечь расследование. Но, как сказал мне Уильямс, в расплывчатых бреднях этого блогера не было ничего, что связывало бы покушение на убийство Аарона Раузера с Уишбоуном. По его мнению, Уишбоун пойман, находится под стражей и нейтрализован. Стрельбу в парке мог открыть любой бандюган, у которого были личные счеты с Раузером или, возможно, с кем-то видным в правоохранительных органах.