Прогнозист

Это для государства остановка одного предприятия - комариный укус, а для частника - потеря прибыли, а то и крах. Никто так не опасен для работодателя, как сами рабочие. Они - первый и главный враг большого бизнеса.

Тюлев благодаря своему бумкомбинату стоял в ранге крупного лесопромышленника. Враги у него были всякие и он их убирал с дороги руками надежных наемников. Кто попадался - он их выручал, и потому киллеры легко шли с ним на сделку.

А рабочего не уберешь, он - масса. А массу, если работодатель хочет процветать, можно только задобрить.

Миллионом он задобрил - спас предприятие от краха, но лично себя поставил под удар.

Вчетвером они уселись в кресла. Стали держать совет. Первым заговорил самый старший среди них - сорокалетний блондин по прозвищу Мамай:

- Мы тебе, Банкир, доверили свои деньги.

- Допустим, - неопределенно согласился Тюлев. - А ты их куда?

- На дело.

- На чье?

- На наше.

- На твое.

- На наше общее, - уточнил Тюлев, прищуренными глазами зорко следя за каждым. Он знал, под пиджаками у них стволы.

Свои, в случае чего, успеют лишь выскочить из укрытия - а таких было двое, но при всех вариантах первая пуля достанется хозяину дачи.

Так что инициатива со стрельбой не должна принадлежать ни хозяину дачи, ни гостям - в любом случае это будет самоубийство.

А жить хотелось всем, притом, с максимальной роскошью.

Александр Гордеевич слушал претензии, но атмосферу не накалял.

- Ты снял со счета четыре миллиона, - напомнил младший среди гостей, по говору - кавказец, по виду - абхазец.

"Кто же меня заложил? - терялся в догадке Александр Гордеевич. - Он понимал, если деньги возвращать, уплывет Поморский деревообрабатывающий комбинат. Аукцион уже в середине марта. За двадцать дней четыре с половиной миллиона долларов не раздобыть даже под грабительский процент.

Очистить по старой привычке присмотренный банк, но большая наличность скапливаются разве что в столичных банках. Традиционное ограбление отпадало. Да и реноме у Тюлева уже не то - был налетчик, теперь он честный российский предприниматель.

"Кто же?.."

Ответа не находил, заложить мог только свой, из ближайшего окружения.

А в Архангельске все уже на мази. Кому нужно было на лапу - дали. Расходы немалые.

Если принудят вернуть взятое в банк, то взятку никак не вернуть. У взяточника, как у попа, - не бывает сдачи.

- Четыре миллиона плывут в Швейцарию, - сказал Тюлев. - Они уже в пути. Вклад в банке вам знаком.

- На чье имя?

- На мое.

- А нас ты спросил?

- Вас ещё надо было найти. А время поджимало.

- Но почему на твое? - угрюмо спросил третий, угрожающе глядя из-под шляпы, /никто из них не раздевался./ Этот, третий, был самый опасный. Тюлев помнил, что кличка у него Ярочка. Но этот Ярочка участвовал в нескольких разборках, оставил после себя восемь трупов.

Тюлеву не хотелось быть девятым, и он дипломатично изрек:

- Вы мне доверили, и я сделаю все, чтоб наши деньги работали.

- На тебя? - буркнул Ярочка.

- И на меня.

- Банкир, криво шутишь, - все так же угрожающе напомнил Ярочка. Гляди, секир башка...

- Мы ужо пужатые, - по-тюремному выговорил Тюлев. - Я на политбюро за каждый истраченный доллар...

- На что? - опять перебил его Ярочка.

- На дело.

- Темнишь, Банкир. Вякай сюда: что замыслил?

Сказать прямо, что он покупает крупное промышленное предприятие, такое сказать он не мог даже под пыткой.

А члены политбюро требовали ясности, а будет хитрить, изворачиваться, они втроем, по кодексу, обладали правом ликвидировать четвертого. Потому и нагрянули получить вразумительный ответ: деньги общие - значит, и навар общий. А скольким надо помочь, которые в зоне? А тем, которые вышли на волю? Особенно только что. Потом, когда улыбнется им удача, валюта от них опять потечет ручейком, наполня общак, как малые и большие реки наполняют озеро. И так будет до тех пор, пока не исчезнут очень богатые и очень бедные.

Босам из политбюро дружить с богатыми, - плавать в одном аквариуме с крупными рыбами. Крупной рыбе без мелкой - не выжить.Чтоб жировала рыба крупная, мелкой нужно так много! Вот килька - рыбка маленькая, а её грузят бочками. Чем беднее страна, тем крепче общак. Это - закон. А закону, как известно, подчиняются и воры и те, кто над ворами.

Александр Гордеевич Тюлев закон не посмеет нарушить. Не нарушат и те, кто в этот праздничный поздний вечер нанес ему рабочий визит.

- Вы настаиваете, чтоб я деньги вернул из Швейцарии?

- Да! - крикнул взбешенный Ярочка. Его рука уже чуть было не нырнула в карман меховой куртки.

И в этот момент на пороге холла вся сверкающая в золотистом платье - в тон цветущего подсолнуха - возникла, именно возникла, с фужерами на подносе Ядвига Станиславовна.

- Что не поделили, мальчики?

- Ядя! - у Ярочки от удивления отвалилась челюсть. - Ты... работник мэрии... и у этого...

- Не у этого, Ярочка, а у самого Александра Гордеевича Тюлева.

Она изящно поставила на столик поднос. Заметив недоуменные взгляды, спросила:

- Который фужер мне прикажете?

- Верим, не отравленные.

Она взяла фужер из рук Ярочки.

- За позднюю встречу.

Выпили. Закуски не было. Да и кто после вина закусывает?