Программист

Таскал мешки с кафельным клеем и тяжелые ящики с новой плиткой. Газель со строительного рынка довезла всё до самого подъезда. Хорошо, хоть третий этаж, а то бы помер. Пыхчу, матерюсь, таскаю. Грузчикам платить нет возможностей. Денег на жизнь впритык осталось. Настроение на рынке здорово подпортила нежданная встреча с любимой школьной учительницей. Посмотрела она на мой затрапезный вид (не в чистом же мне было стройматериал закупать?) поинтересовалась, что я все так же «примуса починяю и никого не трогаю» и сообщила, что… «а вот Георгий, твой одноклассник уже коммерческий директор на одной фирме и это в тридцать лет». Словно в этом заслуга Георгия, словно это потому, что он отличник был. Словно она не знает кто его родители и почему. Вот это меня ещё в школе бесило, всегда бесило. Селективность в выборе любимчиков. Если твои родители богаты и от них есть, что поиметь, значит, к тебе будет повышенное внимание, вытянут из тебя отличника. А если нас отец бросил, когда мне четырнадцать лет было, и мать сама на свои копейки вырастила и выучила. И институт я закончил потому, как не дурак, а не за взятки преподам, и дело свое какое-никакое открыл, потому что специалист в своём деле. Нет у меня коммерческой жилки — это факт. Но живу, как могу.

Понедельник.

В связи с острой нехваткой финансов — настроение ниже плинтуса. До нового года три недели осталось. Тут следак приперся, просит очередные уголовные морды посмотреть. А то вот воруют, а кто конкретно из попавших под подозрение — непонятно. Украл — тыщу, ты вор, украл лимон — ты уважаемый человек, а сто миллионов — ты в правительстве. Ничего не имею против сакраментальной Жигловской фразы — Вор должен сидеть в тюрьме. Но такая вот селективность в выборе осужденных не нравится. Как-то мне это все начинает надоедать. Со скучающим видом говорю, что ничем помочь не могу. За лицами на фото вижу: есть грешки за те, что отсидели, есть про которые органы не в курсе. Но чего-то мной меркантильность овладела, не хочу на халяву помогать и всё. Понимаю, что прямой отказ чреват неприятностями, но следак тоже человек, должен и меня понимать. Следак понимать не хочет, обижается. Для него все люди делятся на две категории — подозреваемы и потерпевшие, а главная каста вне категорий — сотрудники. От нечего делать рассказываю следователю анекдот:

«Вызывает президент министра МВД и спрашивает:

— Как дела?

Тот отчитывается о повышении раскрываемости и проведенных мероприятиях по предотвращению правонарушений. А президент спрашивает:

— А как с зарплатой? Довольны?

— Ой! Мало! Сотрудники бедствуют. Текучесть кадров большая, на жизнь не хватает…

— Ладно, — говорит президент, — С завтрашнего дня издам указ, будите получать 50 % зарплаты.

Издает указ, проходит неделя, вызывает опять министра:

— Ну, как дела?

— Ой! Люди плачут, на зарплату жалуются.

— Кто-нибудь уволился?

— Никто.

— Хорошо, — говорит президент, — С сегодняшнего дня издам указ зарплату в органах не платить.

Проходит неделя. Вызывает. Спрашивает:

— Как живете?

— Ой! Тяжело живем… Денег нет.

— А кто-нибудь уволился?

— Никто…

— Хорошо, — говорит президент, — С завтрашнего дня издам указ, чтобы за вход на работу взимали плату. Послезавтра доложишь обстановку.

Проходит два дня и министр МВД докладывает:

— Гайцы и налоговики платить согласились, остальные через форточку залазят».

Владимир Сергеевич над анекдотом посмеялся и говорит, что мой намек понял, но он из тех, кто через форточку залазит. А мне немного стало стыдно, вспомнил про недавний случай, и что если бы не его помощь, могли мне дубаки тогда навалять, пока бы не признался, как рикошет подстроил. В итоге я честно заявил, что среди фото — того, кто им нужен нет. Не там ищут. На том и расстались. А вечером звонил Славка, они вернулись. Сказал, что с обмывкой пока не получается, но на новый год они ждут нас с Ириной у себя, и Сашку со Светкой тоже.

Вторник.

Никогда не жалуйтесь на судьбу, не гневите бога. Бог знает, что вам нужно и сам даст. Люди словно с ума по сходили, все несут своё железо и всем нужно, чтобы работало. Мы за день запаслись работой на неделю вперед. Пашем в шесть рук и едва успеваем. Два раза гонял в подвал за расходными и железом.

Среда

Пашем как афро-пиндосовцы на галерах, и рабы на плантациях. Сегодня решил домой не идти, заночевать в офисе на диване. Ирка сегодня тоже в ночную. А я до ночи хоть пару компьютеров сделать успею. Лег почти в двенадцать и слышу, ступеньки железные на крыльце скрепят. Топчется по ним кто-то и даже шепчет какую-то бредятину. Типа трое сбоку, ваших нет. Подрываюсь с дивана и рывком открываю дверь, дверью же сбиваю с ног какую-то бабку с пачкой соли в руках.

— Ага! — зловеще говорю я, — попалась старая! Насолить мне хочешь? А иголку в косяк железной двери воткнуть слабо?

Бабка с перепугу так подорвалась бежать, что думаю, за золотую олимпийскую медаль в забеге на стометровку вполне может побороться.

Четверг.