Прогрессор

Тиландер уже ждал в порту, закутавшись в шкуру. Проживание в теплом климате Плажа и Кипра нас изнежили, даже плюсовая температура в районе нуля, заставляла дрожать. Единственным, кто комфортно чувствовал себя, не считая меня, был Санчо. Он даже не стал дополнительно укутываться, огромная шкура быка свисала с него словно накидка с вешалки.

— Холодно, — пожаловался американец вместо приветствия.

— Просто мы привыкли к теплу, а это наша первая зима вне субтропиков, в какой лодке попывем? — парировал я слова Тиландера.

— В этой, — американец указывал на длинную четырехвесельную лодку, слишком узкую для своей длины.

— Не опрокинется? — выразил свои сомнения, окидывая взглядом плавательное средство.

— Она килевая, хорошая остойчивость, — Тиландер первым шагнул в лодку, которая слегка вздрогнула на воде под его весом. Санчо взошел на борт последним, заставив ощутимо просесть лодку. За последний год, неандерталец набрал еще массы, превратившись в квадратную колонну. По моим прикидкам, вес Санчо перешагнул отметку в сто пятьдесят килограмм. Если так продолжится дальше, есть риск стать жертвой ожирения.

Тиландер развязал верёвку, и веслом оттолкнул лодку от берега. Еще пара человек начала грести, начиная наше путешествие на противоположный берег. Северный берег Роны мы несколько раз посещали: охотники уходили на охоту именно в эту сторону, чтобы не истреблять животных в окрестностях города. Но все предыдущие разведки и охоты, были недолгими. Сейчас, когда основные работы по городу были закончены, было больше времени на разведку. Меня удивляло отсутствие людей поблизости, что бы не говорил профессор, в Европе должны были обитать десятки тысяч неандертальцев и кроманьонцев первой волны миграции.

Лодка мягко ткнулась в берег, Бер соскочив на землю, втащил нос ялика на сушу. Я выбрался на сушу и потянулся, разминая затекшие ноги. Стометровую ширину реки пришлось преодолевать почти десять минут, выдерживая вес Санчо, занявшего мое пространство. Гигант извиняюще смотрел на меня, но поместить его было некуда: так он и просидел на моих и Тиландера ногах.

— Сколько в нем веса, центнера два будет, — американец растирал ноги, хлопая по ним руками.

Лодку вытащили на берег, чтобы ее не унесло течением.

— Санчо идет впереди, Бер замыкает колонну, — на мои слова возражений не последовало и маленький отряд двинулся в путь. На северной стороне Роны, деревья росли практически повсеместно, не образуя огромных открытых пространств. И эта сторона была холмистая, пересеченная местность начиналась в паре сотен метров от реки. Через час движения, вышли на небольшую поляну, где полукругом стояло пять довольно больших валунов. Внутри площадки между валунами, виднелись следы костра.

— Здесь наши охотники останавливаются, — просветил меня один из воинов, часто ходивший на охоту.

Делать привал было слишком рано, продолжили путь. Прежде чем выйти в этот поход, внимательно изучил атлас: если забирать на восток, движение будет вдоль побережья. Исследовать берега можно будет на шхуне, так будет быстрее и безопаснее. По этой причине, мы шли в северо-западном направлении, пробираясь через густой лес. Прогалины и поляны в лесу встречались, дважды пришлось обходить небольшие озерца, образованные ручьями. Возле водоемов, в изобилии встречались следы копытных, но несколько следов крупных кошек напомнили, что в этом мире есть хищники и кроме людей.

Молодую косулю, выскочившую нам навстречу из лесной чащи, убил Санчо, метнув в нее сой тяжелый топор. Несчастное животное буквально отбросило назад силой удара. Буквально сразу за косулей, из лесной чащи выскочило трое волков, остановившихся при виде людей. Волки были знакомы с двуногими, едва Санчо сделал шаг к своему топору и взялся за топорище, глухо прорычав, хищники исчезли среди кустов и деревьев. Лес не полностью скинул листву, и видимость была ограничена еще и густым молодым подлеском.

— Остановимся здесь, отдохнем и пообедаем, — я прислонился к стволу сосны, с наслаждением вытягивая ноги. Без дальнейших указаний воины быстро принялись свежевать косулю, пока Бер занимался костром. От костра тянуло теплом, не заметил, как задремал, убаюканный теплом горящих веток. Проснулся от мягкого тычка в плечо: скалясь, Санчо протягивал жареный кусок мяса, нанизанный на веточку. От косули осталось совсем немного, когда, закончив обед, двинулись дальше.

За час до наступления ночи, дал команду остановиться, выбрав для ночлега густой ельник. Несколько временных шалашей, накрытых лапником, воины соорудили еще до наступления темноты. Три шалаша поставили треугольником, внутри которого горел костер. Бер, Тиландер, Санчо и я получили самый большой, остальные воины расположились в двух других.

— Бер, не забудь про часовых, — успел напомнить сыну, прежде чем провалился в сон. Нагрузка целого дня ходьбы, давала о себе знать, когда проснулся утром: болели ноги, поясница. У костра грелись воины, закусывая остатками вчерашней косули. У каждого из нас был рюкзак с запасом сушеного мяса и лепешками, но в походе первым надо есть скоропортящееся.