Прогулки по Испании: От Пиренеев до Гибралтара

Я так восхищался алькасаром снаружи, что, как мог, откладывал его посещение, уверенный, что оно принесет лишь разочарование. Но, как ни странно, этого не случилось. Я прошел по анфиладам каменных покоев, чьи окна позволяли увидеть равнину с высоты птичьего полета; некоторые комнаты красиво отделаны, и там есть очаровательная часовенка с ширмой конца пятнадцатого века из кордовской кожи, тисненной большими и маленькими попугаями из Индий, — именно тогда люди впервые увидели таких птиц. Я уверен, мы преувеличиваем неудобства жизни в средние века: при наличии гобеленов и горячей воды в алькасаре чувствуешь себя не менее уютно, как в любой квартире с центральным отоплением в Нью-Йорке или Лондоне. Думаю, гобелены были решением всех проблем украшения интерьера в средние века, так что, имея сундук шпалер, вы могли превратить мрачный каменный зал в шкатулку драгоценностей за десять минут.

Первая мысль астронома-любителя, посещающего алькасар, — здесь идеальное место для телескопа; приходишь в восторг, узнавая, что многомудрый король Кастилии Альфонсо X создал большую часть своих математических, астрономических, юридических и литературных работ в этом замке. Он был современником Генриха III Английского и Роджера Бэкона и, кажется, первым заслуживающим упоминания мыслителем в Испании севернее Кордовы. Мне показали окно, из которого маленький дон Педро, сын Энрике II Трастамара, выпал и разбился насмерть в 1366 году, а следом тут же выбросилась его нянька, избежав таким образом наказания. Могилу принца можно увидеть в соборе: маленькая фигурка с длинными волосами, подстриженными на лбу по прямой, в одежде средневекового пажа, лежит, сомкнув ручонки на рукояти маленького меча. Изабелла жила в алькасаре, когда ее призвали, чтобы провозгласить королевой. Именно здесь — возможно, в большом тронном зале — Филипп II, сорокатрехлетний и поседевший раньше времени, переодевшись, смешался с придворными и впервые увидел свою четвертую жену: собственную племянницу Анну Австрийскую, на которой он решил жениться по политическим и династическим причинам. Судя по всему, она произвела хорошее впечатление легкомысленной богемской шляпкой с пером и амазонкой с коротким плащом из алого бархата. Браки Филиппа прекрасно иллюстрируют «триумф надежды над опытом», по словам доктора Джонсона, но на сей раз королю повезло, и династия Габсбургов сумела сделать еще несколько шагов.

Алькасар также давал кров нашему Карлу I, тогда принцу Уэльскому, на его пути домой, в Англию, после визита в Мадрид. Здесь принц отведал «форелей необычайной величины», выловленных, несомненно, в Эресме или Кламоресе, которые скачут с уступа на уступ у подножия замка. Покинув алькасар, можно спуститься с холма к перекрестку у церкви Веракрус, взглянуть оттуда на крепость — и решить, что, хотя замки бывают куда внушительнее, ни один столь полно не соответствует традиционным требованиям к замку в Испании: замок должен быть подобен сну.

Маленькая бурая церковь Веракрус, ныне заброшенная, построена, как и Темпл в Лондоне, по образцу круглого храма Гроба Господня в Иерусалиме, каким его видели рыцари-тамплиеры. Это небольшое, но внушительное здание напоминает о том, что госпитальеры и тамплиеры принимали большее, чем принято думать, участие в непрерывном крестовом походе Испании. Церквушку, вероятно, возвели через несколько лет после битвы при Лас-Навас-де-Толоса, когда участвовавшие в крестовом походе рыцарские ордена объединились вокруг Альфонсо VIII и покрыли себя неувядаемой славой. В центре церкви стоит любопытная двухъярусная конструкция — возможно, она символизирует Гроб Господень. Ступеньки ведут на верхний ярус, где, по преданию, претенденты на рыцарское звание совершали ночное бдение над оружием, а утром спускались в нижний ярус, где облачались в доспехи и получали акколаду.

Недалеко от церкви поднимается нагретый солнцем склон холма, душистый от дикого шалфея, с его вершины течет тонкая струйка воды. У холма, фактически встроенная в него, чтобы образовался грот, стоит церковь кармелитского монастыря. Я стоял, разглядывая сквозь прутья огромной черно-золотой reja алтарь, где восседает на троне Богородица в барочном великолепии, и едва мог поверить, что видимая мною картина — не следствие игры света. Может ли Богоматерь держать фельдмаршальский жезл? Кажется маловероятным, но все же так и есть. Священник рассказал мне, что во время гражданской войны генерал Варела пожаловал этой Мадонне официальный титул капитан-генерала. Это напомнило мне услышанную где-то историю, пришедшую из противоположного лагеря — о Богородице в деревне социалистов, которую сделали членом местного профсоюза: ей даже выдали членскую карту. Хотя кому-то это может показаться странным и даже непочтительным, но такова религия в повседневной жизни. Именно это имела в виду святая Тереза, когда говорила о нахождении Христа «в кухне, между горшками и кастрюльками».