Прогулки по крышам

– Что это такое? – Вуд вцепился в ограждение. Келдыш непринужденно облокотился о перила рядом.

– Это, дорогие мои историки, то, во что практически превратилась наша столица в последнюю Магическую войну.

– Вот дьявол! – с отвращением сказал Вуд.

Келдыш кивнул:

– Вот именно. Когда читаешь об этом или смотришь видеозаписи, все выглядит не так...

– ...ужасно, – тихо сказала Ирма.

– Ужасно, – согласился Келдыш.

Мальчики перегнулись через перила, вглядываясь в странное варево внизу.

– Но... что это?

– Эксперименты с материей. Превращение мертвого в живое.

Агата посмотрела по сторонам – площадка тянулась кольцом по периметру всего котлована. Кое-где на ней виднелись люди.

– И что – это оставили как экспонат для музея, да? – Дьячко опасливо держалась у стены. – Как напоминание?

– Экспонат... – пробормотал Келдыш. – На самом деле его просто не смогли уничтожить. Последний очаг... язва на теле столицы, которую мы не смогли выжечь.

Агата перегнулась через перила, вглядываясь в глубину котлована. Он был здесь, вдруг подумала она. Келдыш был в столице во время войны. Тогда он был уже совсем взрослый и все помнит, не то что я... ничего не помню... даже маму...

Ее крепко взяли за локоть.

– Осторожнее! – резко сказал Келдыш. – Вы же не хотите туда упасть? Впрочем, это вам и не удастся... Видите? – Он показал вниз, и, напрягая глаза, школьники увидели почти прозрачный козырек, идущий по периметру котлована. – Одно время среди самоубийц столицы стало модным кидаться в Котел...

– Котел?

– Так его называют. Можете прогуляться вдоль. Вон там, слева, бывают интересные миражи – то ли радуги, то ли северные сияния. Вуд, дайте руку Дьячко. Идите, Таня, идите, вы храбрая девушка. Вот умница! Кисова, Фейхман, не теряйте времени. Сфотографируйтесь на фоне Котла – потрясающие получатся снимки, можете мне поверить.

Ирма поглядела на Агату выпуклыми коровьими глазами – жалость в них, мелькнула, что ли? – кивнула.

– Пошли, Марк. Если Дьячко грохнется в обморок, Вуд просто удерет.

Привалившись к перилам спиной, Келдыш провожал учеников взглядом. Агата бездумно наблюдала за подымающимися то там, то тут тонкими сизыми дымками. Когда учитель повернулся к ней, тон его был деловым и требовательным:

– Итак, вы услышали гул, Мортимер?

– Как все, – равнодушно сказала Агата.

– Не все, далеко не все, – возразил Келдыш. – Гул?

– Сначала я подумала: машина. Но это... – Она рассеянно нахмурилась. – Как будто взяли всякие звуки: слова из разных языков, лай, карканье, жужжание, журчание... я не могу... ну, все-все-все звуки на свете! Взяли, размешали, раздробили, растянули или ускорили... Он что, так говорит? Он разумный?

– Да вы просто поэт, Мортимер! – сказал Келдыш, и не было в его голосе никакой издевки.

Агата угрюмо посмотрела на него.

– Но ведь вы тоже это слышите?

– Я – это я! – раздраженно отозвался Келдыш. – А вы не могли этого слышать. Не должны были.

Он закрыл глаза, словно зрение мешало ему думать, но и под опущенными веками глазные яблоки беспокойно метались.

– Разве что... – сказал он почти про себя. – Созданье позвало созданье.

– А?

Сгорбившись, Келдыш навалился на перила.

– Что вы чувствуете, глядя на все это? А, Мортимер?

– А вы? – неожиданно спросила она.

Учитель вскинул голову.

– Вы ведь видели все это... – Агата показала вниз. – Живьем. Во время войны, да?

С мгновение он молчал. Потом сказал холодно:

– С чего вы взяли?

– Догадалась. – Агата оглядела стены музея, окольцовывающие Котел. – А это не опасно... я имею в виду, ведь здесь так много магических предметов... действующих? Если это... вырвется и проглотит их? Что будет?

Келдыш хмыкнул:

– Забавно, что именно выоб этом спросили!

И прежде чем она поинтересовалась, что тут такого веселого (хотя вряд ли бы он ответил), резко оттолкнулся от перил.

– Идемте приводить Дьячко в чувство. Интересно, чего она боится – магии или высоты?

Агата бросила последний взгляд на Котел. У нее не было страха – или отвращения. Ей казалось, что она встретилась и прощается с кем-то или чем-то давно знакомым. Короткая красная вспышка прорезала серый полумрак. Келдыш даже не оглянулся.

– Салют в вашу честь, Мортимер!

* * *

– Академия магии.

Огромное здание в форме трилистника. В самом центре высится треугольная башня – такая длинная, что шея заболит, пока увидишь растворяющийся в небе тонкий шпиль. Келдыш хмыкнул:

– Башню задумал Алакдел Возвышенный. Она могла бы быть еще выше, если бы он не скончался – вовремя, по мнению многих. Хотите зайти?

– А можно?

Вместо ответа Келдыш взбежал по черным мраморным ступеням и приглашающе распахнул зеркальную дверь:

– Прошу!

Воображает, подумала Агата. Они прошли мимо дежурного, поприветствовавшего Келдыша как давнего знакомого. «Студенты», – бросил Келдыш, дежурный закивал.

Черный мраморный вестибюль был чем-то похож на Музей магии. Вызывал такую же робость. И любопытство. Келдыш показал на три одинаковых прохода.

– Вправо – министерство, налево – Институт прикладной магии, прямо – учебный корпус. Куда желаете?

– Ну уж точно не в министерство, – проворчал Вуд.