Прогулки по Петербургу с Виктором Бузиновым. 36 увлекательных путешествий по Северной столице

Со стороны улицы Черняховского на внешней стене Тихвинской церкви – мозаичная Тихвинская икона Божией Матери работы (как мне сказали) студентов училища им. В. Мухиной.

Сейчас наш церковный городок называют ансамблем Крестовоздвиженского Казачьего собора.

В 2002 году у стены Крестовоздвиженского собора установлен бюст Николая II. У подножия памятника – капсулы с землёй тех регионов России, где живут казаки. Автор проекта памятника – скульптор Сергей Алипов.[115]

На месте садика вокруг церкви когда-то существовало кладбище. По преданию, на нем был похоронен шут Балакирев. В предисловии к книге о шуте Балакиреве[116] известный питерский историк Евгений Анисимов пишет: «То, что называется „Анекдотами о шуте Балакиреве“, не имеет никакого отношения к петровской эпохе и личности И. А. Балакирева – известного шута Петра I и Анны Ивановны. „Анекдоты“ появились в 1830-х годах, и исследователи считают, что в основу их положен сборник немецких рассказов о проделках средневековых шутов». Реальный же Иван Алексеевич Балакирев родился в 1699 году в дворянской семье, служил в Преображенском полку, затем его зачислили в штат придворных служащих. Особенно жаловал его фаворит императрицы Екатерины – жены Петра I – Виллим Монс. В 1724 году Монса судили и казнили, а Балакирев получил 60 ударов батогами и был сослан на каторгу.

Бюсты новомучеников Николая II и царевича Алексея у Крестовоздвиженской церкви. 2014 год

Ново-Каменный мост. 2011 год

Когда Екатерина I взошла на трон, Балакирев стал прапорщиком Преображенского полка. Однако императрица Анна Иоанновна зачислила его в штат шутов. Как пишет Анисимов: «В 1740 году Балакирев отпросился в деревню и, воспользовавшись смертью Анны, решил сменить профессию шута на более спокойное занятие землевладельца. Надо думать, что к этому времени он не был беден. Умер он в 1763 году».

Конечно, ансамбль Крестовоздвиженского казачьего собора – главная достопримечательность здешних мест. Но все же оглянемся вокруг.

Совсем рядом через Обводный канал перекинут Ново-Каменный мост. С самого начала это был деревянный мост-акведук, в его задачу входил пропуск вод Лиговского канала поверх вод Обводного. Назвали мост Ямским водопроводным. В 1816–1821 годах мост был перестроен в однопролетный акведук с гранитным сводом по проекту инженера П. Базена. А в 40-х годах XIX века инженер А. Ераков (между прочим, родственник поэта Некрасова) перестроил мост в граните и камне, после чего мост получил название Ново-Каменный. Воды Лиговского канала протекали по открытому лотку вдоль оси моста и гранитным резервуарам на берегах канала. К воде спускались четыре гранитных лестницы. Водяной лоток перекрыли в 1895 году, когда велись работы по заключению Лиговского канала в трубу на участке от Таврического сада до Обводного канала. Гранитные бассейны на берегу разобрали уже в начале XX века. В 1968–1970-х годах построили новый бетонный мост, предусмотрев и трамвайные пути, и трехрядное движение автомобилей. Но название Ново-Каменный сохранилось до наших дней.

Переходим Обводный канал, вспоминая строки Николая Заболоцкого:

В моем окне на весь квартал
Обводный царствует канал.
…
А вкруг черны заводов замки,
Высок под облаком гудок.
И вот опять идут мустанги
На колоннаде пышных ног.
И воют жалобно телеги,
И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь.[117]

Сразу за Ново-Каменным мостом – дом с башенкой (Лиговский пр., 130). Доходный дом И. И. Дурдина, или «Дурдинка». Неплохие квартиры – явно не для рабочих, а для среднего класса. Дом отметился в поэзии:

А в гастрономе, в памятной Дурдинке,
Призывно розовел белужий бок
Да томно спинки горбили сардинки,
Косясь на тощий мамин кошелек.[118]

Дурдины владели паевым товариществом по производству слабоалкогольных и безалкогольных напитков. На Обводном кан., 175, был завод Дурдиных, ставший позднее дрожжевым заводом. (Из воспоминаний юности: в 1970-е годы перед праздником мы, молодые инженеры с близлежащего СКБ АН СССР, ходили к проходной завода за палочками свежих дрожжей, которые выносили нам, пугливо оглядываясь, работники завода. Чуть дороже, чем в магазине, но в магазине их не было, а пироги испечь ой как хотелось.)