Прогулки по Ростовской области

Но имели велопоездки и косвенные выгоды, о которых я никому не рассказывал, даже лучшему другу. Благодаря им я мог увереннее чувствовать себя в женском коллективе. Положительного опыта общения с девушками до университета у меня не было, а когда надо было что-то им говорить, я обычно просто проглатывал язык, краснел и терялся. Но здесь, в цветнике, выхода у меня уже не было, поэтому я постепенно привыкал, а также изобрел себе несколько способов чувствовать себя в своей тарелке. Например, на двух первых курсах, пока я в основном жил в родительском доме в Новочеркасске (позже окончательно переехал и стал снимать жилье в Ростове), я придумал себе челлендж: добираться в институт в Ростов на велосипеде.

Только в одну сторону выходило у меня около 35—40 километров. Подобную тренировку я как-то проворачивал раз-два в неделю несколько недель подряд. Обычно выбирал такой день, когда занятия начинались не с первой пары, а со второй или даже с третьей. Так у меня появлялось полтора-три часа утреннего времени в запасе. Я приезжал в Ростов, мылся в душе у кого-то из друзей, переодевался, шел на пары, отсиживал их, а вечером – снова крутить педали в другой город.

Сложно, странно, глупо – да. Но в награду от таких поездок мне доставалось потрясающее чувство внутреннего спокойствия. После того как столько километров отпахал с утра, прострадал, понаслушался сигналов автомобилей и матерной ругани водителей в свой адрес, всякое стеснение уходило прочь. Теперь, в отличие от школы, я мог хладнокровно выслушивать любые женские разговоры про отношения, про уход за кожей лица и про всякую интимную гигиену. Если же кто-то из одногруппниц просил меня высказать по пикантному поводу «свое мужское мнение», я уже мог отвечать без всякого смущения и густой краски на лице. Словом, как мне казалось, я выработал крепкий иммунитет для общения с девушками и очень этим гордился.

Однажды в погожий денек я повторил свою велопоездку из Новочеркасска в Ростов. Примчал пораньше, поставил свой личный рекорд по времени и, чрезвычайно довольный собой, отправился в душ. По пути я так вспотел, что, даже помывшись и переодевшись в чистую сменную одежду, я все чувствовал будто запахи пота и дорожного смога. Тогда я достал припасенный одеколон и набрызгался им. Понюхал – запах как будто не пропал. Набрызгался еще раз, но эффект был такой же. Повторил процесс. Наконец, когда запах вроде бы ушел, я оставил велик во дворе и на автобусе отправился в универ. Первой парой должна была быть философия.

До аудитории я добрался аккурат к началу пары. Снова сел за первый стол и достал тетрадку, чтобы вести конспект. Наш лектор по философии, Вячеслав Юрьевич, сидел за кафедрой, которая располагалась выше уровня остальных парт, поэтому находиться в самом начале было не так неприятно, как в других аудиториях, когда ты сидишь порой буквально нос к носу с преподавателем. Но беда пришла откуда не ждали.

«Фу! Это просто кошмар какой», – услышал я вдруг за спиной и обернулся.

Две девочки из параллельной группы переводчиков, зажимая носы и махая руками у своих прелестных недовольных личиков с таким видом, будто рядом прорвало канализацию, демонстративно собрали вещи со второй парты и отсели в самый конец. И тут я с ужасом понял, что с одеколоном я, пожалуй, переборщил: вокруг меня уже образовался целый вакуум из пустых соседних парт.

– Так-так, девушки, ну вы-то куда? – удивился Вячеслав Юрьевич, до которого, похоже, запах моего парфюма не долетел из-за перепада высот. – А ну-ка, возвращайтесь назад!

– Ой нет, спасибо, – скривила свои пухлые губки одна и злобно поглядела на меня. – Мы, пожалуй, лучше здесь посидим, здесь воздух у окошка посвежее.

Я почувствовал, как мои уши и щеки побагровели, а от чувства уверенности не осталось и следа.

«Это ж надо было так набрызгаться! – терзал себя я. – Ну о чем я только думал?»

– Так, прошу всех пересесть чуть ближе, – скомандовал Вячеслав Юрьевич. – Передние парты у нас сегодня свободные!

Аудитория прислушалась, но частично. Вторая парта за мной так и осталась пустовать, зато ко мне пересела та самая загадочная красивая девушка, которую я все никак не мог отыскать раньше.

Моя душа ушла в пятки.

Сказать, что я чувствовал себя не в своей тарелке, – это ничего не сказать. Еще минут двадцать я пытался заставить себя просто перестать краснеть и расслабиться. Однако, к моему удивлению, загадочная девушка ничего не сказала про мой одеколон и не изъявила желания пересесть, и это чуть прибавило мне духа. А когда Вячеслав Юрьевич оглашал список присутствующих, я, наконец, узнал, что незнакомку зовут Наташа.

Пара – штука долгая, а просидеть полтора часа молча было невозможно физически. Поэтому постепенно моя окраска пришла в норму, мышцы лица расслабились, дрожь унялась, и мы начали общаться. Сначала это были мелкие комментарии к сказанному на лекции, легкие шуточки и смешки. Потом мы стали шушукаться чуть активнее, и оказалось, что с Наташей довольно легко общаться. Она была очень естественной, остроумной и какой-то настоящей, и это в ней мне сразу понравилось.