Прогулки по воде

Порою, при свете фонарей на окраине лесного бездорожья, на горизонте примелькаются странные знаки – холодные, но цветами как будто бы слегка теплые… Переливы сменяются узорами, а потом растворяются в закате, чтобы через мгновение вновь звёздный свет пролить и бирюзой расплыться по венам океана. Твои следы на песке ещё не смыл прилив и видятся они ясно, отражая все эти небесные шутки. Ветер разносит по воде наши разговоры, согретые пустынным зноем, и строит на лазурном берегу причудливые тайны мироздания, из которых нам понятны лишь две, которые вот-вот станут единым целым, но… вот луна выходит из-за облаков и прилив смывает наши мечты и следы становятся просто песочным невозвратимым молчанием.

Все это неправда и ничего этого не будет, но просто хочется мечтать, ведь так иногда медово-перламутрово смеркается на окраине лесного бездорожья и на горизонте примелькаются странные холодные знаки.

"Маятник в бездне"

Считаешь в тишине размерено и нервно постукивая пальцами. Обернись и увидишь… Дыши со мной… Вдохни новую жизнь, подаренную в обмен на молчание. Не остановишь его теперь и будет стук ледяной воды – пустой, четкий и размеренный. Два удара в сердце… Немой разговор… Пока он раскачивается, вспомни свои сны и сделай из них горячий снег или просто подари мне на мой тринадцатый день рождения. Остановилось время и песчинки можно собирать для речного потока. Пустыня и влажный воздух… Передумай возвращаться. Кто придумал эти жуткие размеренные удары, впивающиеся занозами в ум и чувства? Золотую цепочку растянул над бездной и в колодец уронил тайник, скованный крепкими чугунными объятиями кованного сундука. Ничего не вернется… Всё позабудь и надежду мне оставь. Но ведь можно убежать от этого рокота над безбрежным морем? Существует где дорога, поросшая крапивой и бурьяном, за которой золотое маковое поле и удары слышаться едва-едва и с пением райских птиц теперь кажется просто мелодией грома? Не вернешься… Всё развеется в пыль… Просто прыгай и лети в бесконечность. На улицах зажигаются фонари и их серебряное сияние просто растворяет темноту кристаллами простой колыбельной, навеваемой южным теплым ветром… Вот и сон наступил на земле и, лишь издали, иногда почудится вновь тихое зловещее биение маятника над бездной, зовущее, негодующее, не простившее тех, кто смог от него убежать…

"Закрой глаза… Тебе не скрыться… В следующий раз я не отпущу!".

"Переплёты"

На город падал белый порох и, сплетаясь в поднебесной вышине, таял даже не успевая коснуться земли… Безмолвие повсюду… Весь город ждал весну и первые капели, которые ворвутся в его жизнь новыми беспокойствами и вновь он не будет спать, и снова будет Любовь гулять по старым аллеям. Я просто сижу у открытого окна и листаю на подоконнике воспоминания – бумажные и белоснежно-лиловые просто выплывают иногда и хочется вновь тебя увидеть… В руках тает голос прошедшего дня и перешептывается лунный свет на стене. На следующей странице снова ты и просто, повзрослев на пару секунд, сжигаешь свои переплёты на восходе над бумажным небом. Лишь эхом отзовутся будущие грёзы и переплавятся на старые бокалы для дурмана золотистого – ведь по весне захочется свободы и счастья, солнце растопит стены и может встретятся на перекрестке наши зимние растаявшие сны. А потом будут звенеть колокола над старым городом и ты захочешь, чтобы всё вернулось и подаришь новые сны, взамен растаявших, но таких же прекрасных, как и те, которые утекли в безбрежный океан с первым ручьём.

"Мои черничные ночи"

Она просто сидела у окна и смотрела, как дождь растекается по стеклу… Лишь изредка, будто случайно забывшись, солнце роняло свое чуть тёплое прикосновение на стол и отогревало уже остывающий кофе. Темнело не по правилам быстро и необратимо, но ей так нравилось больше – никто в темноте не разглядит, как ей грустно сейчас и что цветы на соседнем стуле всего лишь реклама нового магазинчика. Он не пришел… И вчера, и неделю назад… Она просто приходила сюда в надежде, что её бирюзовое сияние пробьет эту серую завесу и заставит забыть последние его слова.

Он не приходил… Он начал забывать, а когда вспоминал, было больно. Он никогда не обращал своего внимания на то, что его называют солнцем – он был таким единственным и ему казалось, что так будет всегда и никуда не исчезнет… Он не хотел ничего менять, а она хотела вернуться в те перламутровые сны, где было тепло и было только её солнце, даром, что оно порой обжигало. Она сидела одна у окна, он сидел в компании и никто не знал, что там внутри – безразличие или тоска. Она хотела вернуться, он не думал об этом… Оба скучали, но не хотели в этом признаваться… Но все равно продолжали любить, по-своему, как могли.

"В поднебесье журавлином"