Прогулки с Бесом (СИ)

Позволяем выход неприличных формул и выражений, в какой раз просим извинить (вынуть из вины), но остаёмся верными себе: одну старинную истину напарник назвал "педофильной":

а) "запас в жопу не сношает" - о каком запасе речь - уточнений не было, но, пожалуй, о золотом, не о заокеанской валюте,

б) "коту делать нечего - яйца лижет" - опорная крылатость и половина сочинения держится на ней,

г) если занесёт на страницу, где, нагло ухмыляясь, торчат три "я" - сигнал тому, что авторы зачали сочинение после страшного насилия над собой и написанное входит в определение "графомания".

Прими пояснения за "второй предупредительный выстрел", а если не испытываешь страха и "безумству храбрых поёшь ты песню" продолжай чтение.

Глава

Обо всём и ни о чём.

.

- Долго круги нарезаем, пора на главное садиться...

- А что у нас главное?

- Тема войны.

- Пардон, не сообразил, имел ввиду седалищные мозоли, они главные в любом деле.

- Слышал просьбу "не заговаривай зубы"?

- Слышал, этим, похоже, и занимаемся, только не понятно кто и кому заговаривает. Топчемся на одном месте, всё никак к сути не подойдём, того и гляди главное упустим.

- У нас всё главное, ничего второстепенного. Напомни точку останова?

- Тропа войны.

- Тропа войны моя, а ты в освещении моей войны не выше консультанта на половинном окладе.

- Заносит, что может сказать малый шести лет от роду о "тропе войны"? Ничего, а если что и выпустит - сплошной инфантилизм.

- У малого соображение слабое, но компенсацией подарена память, с коей старый человек может делать что угодно. Что было - то и запомнил, не лез в события, они лезли ко мне. Оставим споры, а поставим последнюю строчку - придёт ясность, чья тропа интереснее и как пересекается с другими. Пока дело не зашло глубоко, чтобы дать повод определить мою работу как "соучастие в преступлении" поспешу сделать заявление:

- С первых страниц сочинения, пытаясь как-то выделиться на фоне выпадов сущности с пятью "вышками", замечания по щекотливым вопросам выделял курсивом, но по прошествии малого времени (десять страниц) застеснялся, не устоял против искушения и заплясал по клавишам без перехода на курсив.

Насколько и в чём разнятся мои и бесовские толкования видимого мира? На немного, без учёта мелочей, а потому всякие курсивы лишние. Что с того, если бес использует меня, как канву и ткёт только ему понятный рисунок? Кто-то должен быть мастером, а кому-то ходить в подмастерьях. В дуэте роль подмастерья отведена мне, моё назначение - канва, коей следует быть прочной, не возмущаться сортом

бесовских выпадов, но спокойно, без комментариев, набивать всё, что исходит от оккупанта.

- Ты всего лишь, хоть и живой, но слабо мыслящий придаток буквопечатающего устройства, выражающий знаками алфавита мои выпады.

Сущность находилась в сознании полных двенадцать лет и удалилась неожиданно, как и вселилась: без неприятностей среде обитания, то есть, мне. Дни и часы пребывания сущности сверх указанных полных двенадцати лет не учтены.

Нет причин жаловаться на беса: друг удерживал от визитов к целителям психических расстройств человеков:

- Особи, вроде тебя, психическими расстройствами не маются, только высокие умы могут позволить завихрения, порченая психея удел высоких умов, не чета твоему. Знаеш на чём держалась, держится и впредь не рухнет медицина?

- На страхе умереть раньше срока?

- На нём, и на посещениях малоимущими гражданами кабинетов целителей, где напуганным страдальцам выписывают рецепты на страшно дорогие и ненужные препараты, а часто и плацебо. К богатым пациентам медицина появляется без ожиданий в очередях.

Короче: бесовская оккупация сроком в двенадцать лет прошла не в пример интереснее, чем годы свободные от присутствия беса.

Много времен уделю несанкционированному присутствию беса. Оно и понятно: "у кого что болит - тот о том и говорит", аналог "кто про что, а вшивый о бане". Заявить "двенадцать лет был терзаем сущностью" не могу, не было мук, нынешние душевные муки и прежняя вшивость несравнимы, основы разные.

Перехожу к другому "заявлению печати":

В любом обществе, будь оно наивысшей чистоты и святости, и как бы часто члены помянутых обществ не блуди "духовностью" - без тени смущения, заявлю:

- Персонажи сочинений великого Гоголя, скрепляя договор о продажи души нечистому оговаривали перечень товаров и услуг, кои враг рода христианского обязывался предоставить продающему душу, в то время, как сорт и качество души не влиял на сделку: нечистый приобретал всё, что продавали слабые духом (низменные души).

Герои Николая Васильевича за свои души требовали с нечистого много золота в представлениях малых людей.

- Следует определиться с понятием "много золота" Тысяча грамм много, мало? Тонна? Что в твоём понимании "много золота"?

- Много, когда поднять не можешь.

- Убедил. Сегодня сделки по продаже душ выглядят иначе, повести великих о продаже душ впечатляюююще написаны, а суммы мизерные.