Прогулки с бесом. Том первый (СИ)

- "...мы очень голодали, мама в начале войны всё, что могла, обменяла в соседних деревнях на продукты..." - и без подмены порядка следования газетных ужасов о прошлом враньё вылезет наружу. Строг закон "Мешка и шила", но почему многие пишущие об этом забывают не понимаю.

- Тётя заказ выполняла. Не знаю, как у бесов, а среди нас живут обманы Простой и Сложный, настолько сложный, что на правду похож. Ныне братанЫ, подчиняясь веяниям времени, объединились в фирму "Развод", следом идут сестрички ложь Простая, ложь Наглая, а старшая над ними мать Клевета. Что тётя несла в микрофон репортёра в народе имеет определение: "пиздёшь".

Случается, братец Обман и сестрица Клевета в союзе с двойней Ложь Простая и Ложь Наглая, выливают капли сгущённой Правды, или разводят водой, а Пиздёшь и запаха правды в себе не содержит. Пиздила тётя, а на какую нужду врала - не смогла бы пояснить, даже если и крепко взять за жопу.

- Не стыдно старую бабку брать за жопу? Сама мысль неприятна, а не то, чтобы действие! Тётка схожа с давно погашенной совецкой облигацией, кого брать-то? Не противно? Соври старушка "помню-забыла" побывавшим в подобной обстановке - и соответствующий ответ получила:

- Пизди, старая и дальше, авось поверят! - худо, когда враньём травят детские, слабые, неокрепшие разумы с уверением "правду говорю", тяжелее преступления не придумать. Во всяком деле есть свои дирижёры...

- Знаешь, кто?

- Знаю.

- Поделишься?

- Нет. Продолжим: "...рушились дома" - определение, "рушится" касается высокого строения, высотою хотя бы в половину среднего нынешнего "эмпайра" высотою в пятнадцать этажей. Твой город в поминаемые времена мог похвалиться домами большой этажности? Нет, не чему было рушиться, врёт напропалую тётя.

- С кем связался!? Если девочка жила в хибаре в один этаж - трёхэтажный дом выглядел небоскрёбом. Похоже, моя ровесница бегала в центр города любоваться рушащимися домами за пять километров от дома, могли проживать до предела смелые девочки рядом с трусливым мальчиком-одногодком? Презренный трус был рад любой яме, в кою мог влезть от налётов Люфтваффе, хватало звуков далёкого нытья перегруженных авиационных моторов вражеских машин, чтобы запорное кольцо заднего прохода паниковало и оказывалось исполнять команды центра:

- Не срать! - а девочка-сверстница без страха наблюдала обрушение домов! Как не гордиться настоящей совецкой, героической, стойкой не по возрасту девочкой, коя являла пример многим взрослым? Не ребёнок, но образец мужества и стойкости перед лицом опасности и её противоположность. Что остаётся моему прошлому?

- Стыдиться и завидовать чужому героизму.

- Что и делаю семь десятков лет...

Из всего плача первыми идут "издевательства фашистов", а "страшные бомбёжки" и "рушащиеся дома" на второй позиции. Путаница в показаниях даже напрочь лишенному следовательского таланта говорит: ,

- Понятно, врала старушка, но почему ответственный за выпуск товарищ не обратил внимания на такую расстановку показаний свидетельницы - загадка.

- Не иначе, как с крепкого перебора. Редакторы обычные люди и подвержены стандартным мужским слабостям. Кто осмелился заняться анализом порции очередного вранья?

- Детали в сценах фашистских издевательств отсутствуют, старушка умалчивает, а потому каждый волен заполнить плач собственными фантазиями.

- Плакальщицу "в издевательства фашистов" посвятили "товарищи" позже, сама не видела "издевательств", но кто бы посмел заявить:

- Брешет баба! - областному телеканалу плача достаточно, а всё сверх того лишнее, ненужное, вредное и опасное. Да и не могла старая женщина выбиться из общего хора о прошлом, не совсем сумасшедшая, понимала требование времени. Как однажды ввели программу на рассказы о "злодеяниях врагов" - так программа до се работает. Пусть где-то и проходят события страшнее прежних, но они чужие и не особо волнуют:

- Да, убили кого-то и где-то, но мои ужасы важнее.

Так и живём: исправно работает внешнее вещание, а что внутри каждого - держите при себе, не вылезайте не вещайте. Если бывшие совецкие люди внутри думают иное - их дело, на мысли внутреннего пользования запретов не придумали. С наружными мыслями, кои словами озвучиваются, следовало быть осторожным, а тайных мыслей чего бояться? Чай, мысли свои, не выдадут! Старушку понять можно: лошадка "Оккупация" до ныне надёжное средство передвижения из прошлого в будущее, но одно огорчает: старая лошадь, ослабевшая, но спокойная, никого с себя не сбрасывает и всегда на полкорпуса впереди в забегах на любую дистанции.

- Потому, что конкурентов нет?

- Поэтому, одна на беговой дорожке. Много сходства с "не видела, не знаю, но верую"!

"Враги издевались" - смелые возразить поднимите руку? Нет таких? Враги обязаны издеваться, назначение врагов такое, иными враги не бывают, а если не издеваются - не враги, а недоразумение. Только сочувствующий врагам, а потому и сам враг, требует детали издевательств.