Проигравшие (СИ)

День сменяется ночью.  Я открываю глаза и вижу перед собой женщину. Она спит на моем кресле возле кровати. У нее усталый вид, будто она не спала неделю и наконец-то смогла вздремнуть. Это моя мама. Смыкаю их снова и слышу, как стучит дождь по стеклу.

— Он — наш единственный шанс, — шепчет чужой голос.

Я в надежде открываю глаза и вижу перед собой карие глаза. Они наполнены любовью и добротой. От них веет теплом, которое всегда согревало меня. Уголки его губ медленно приподнимаются в улыбке, и я чувствуя себя ужасно. Он так прекрасно выглядит, а я лежу как бревно уже третий день, и пытаюсь осознать всю ту информацию, что в меня напичкали.

— Скарлетт Мэри Белль, — качает он головой. — Вот сижу здесь и думаю, надрать тебе задницу или нет, — он задумался на секунду, а потом усмехнулся.

Я еле заметно улыбаюсь, и чувствую пустоту внутри себя.

— Прости меня, — срывается с его губ Алекса, а глаза заметно потухают, опускаясь вниз.

— За что? — шепчу я слова впервые за три дня.

— За то, что не сказал раньше, — на его лице сожаление.

— Ты не имел право это сделать. Я понимаю, — я опускаю глаза в пол, и чувствую подступающую тошноту.

Меня тошнит буквально от всего.  От людей, от вранья, и от того, что мне страшно потерять его.

— Можешь сделать для меня кое-что? — он смотрят на меня с надеждой.

— Что же?

— Я хочу, чтобы ты встала с этой паршивой кровати и доказала всем, что ты не сдалась! — он подскочил с кресла, эмоционально раскинув руки в сторону. — Хочу, чтобы все подонки в Гарварде закрыли свои паршивые рты о том, что ты слабая, — он присел рядом со мной, касаясь кончиками пальцев моего лица. — Я хочу, чтобы ты вспомнила все то хорошее, что у тебя было с ним, и преодолела все преграды, что мучают тебя. Я хочу, чтобы ты всем своим видом показала, насколько сильно ты его любишь.

Я чувствую, как по моим щекам бегут слезы, а ком в горле не дает сказать ни слова.

— Хорошо, — всхлипываю я.

— Хорошо?

— Да, хорошо, — уже уверенней повторяю я, и Алекс обнимает меня. Мне легче.

Я беру его руку, исследуя застаревший шрам, и задаюсь вопросом. Сначала мысленно, а потом невольно губы произносят его сами:

— Так откуда он у тебя?

Алекс опускает глаза на свою руку и тяжело вздыхает.

— У меня были подозрения на рак, когда мое состояние ухудшилось, — он гладит большим пальцем мою ладонь. — Ставили катетер. Но спустя неделю все подозрения на него были отрицательными.

Я облизываю сухие губы и, тяжело вздыхая, подготовив второй вопрос.

— Как долго ты знал, что он болен?

— Я бываю часто в клинике, так как вожу на процедуры сестру, — он проводит рукой по волосам. — Через день после того, как я видел тебя в библиотеке, я слышал, что к нам ночью приезжала скорая, но никак не подозревал, что она приезжала за О'Коннором.

Я хмурю лоб и пытаюсь вспомнить момент, когда это могло произойти. В голове всплывают слова Лии: «Говорят, его мамочка ночью приезжала и увезла его в больницу»

— Днем я направился с сестрой в больницу и впервые увидел его там. Он стоял в том отделении, где несколько лет назад находился и я. С ним была его мать, окруженная медсёстрами. И я сразу все понял.

Я чувствую ком, ставший у меня в горле, и обиду от того, что я ничего не знала. Почему он так поступил со мной? Если он знал, но самое гадкое, что, несмотря на все это, я все еще хочу его видеть.  Я хочу обнять его так крепко, как только смогу, и убедить в том, что никогда не брошу его.

— Скарлетт, — Алекс вновь возвращает меня в реальность. — Ты должна двигаться дальше. Должна встать с постели и поехать со мной в Гарвард.

  Я киваю в согласие. Да. Должна. Я хочу увидеть его. Хочу сказать все, что я думаю о нем. Хочу показать ему, как сильно я дорожу им, и тем, что он сделал для меня.

Откидываю в сторону одеяло, ступая на деревянный пол, и в моих глазах непривычно темнеет. Хватаюсь за плечо Алекса и усмехаюсь самой себе. Бестолковая. На что я надеялась? Подскочить, при этом ни есть толком три дня, побежать к нему?

— Сколько времени? — интересуюсь я, глядя в окно.

— Ближе к вечеру, — отвечает Алекс, помогая мне встать. — Если за час ты справишься, то к девяти мы, возможно, будем там.

— Было бы неплохо, — одобряюще киваю я и тяжело вздыхаю.

Желудок пуст, поэтому дышать очень трудно. Суставы непривычно ломит, будто я летела по лестнице вниз два пролета. Хочется спать. Я оглядываюсь назад, ловя себя на мысли, что уже готова вернуться обратно в постель, но Алекс соображает быстро, поэтому, взяв меня на руки, несет по лестнице вниз.

Я вижу измотанную мать, которая сидит за столом, вливая в себя очередную дозу кофе, и отца, который трудится за плитой. Вид у него не лучше, чем у мамы.

— Смотрите, кто к нам вернулся, — с улыбкой на лице проговаривает Алекс, и у мамы срабатывает незамедлительная реакция. Она подрывается из-за стола, исследуя глазами мое лицо, и я вижу искреннюю улыбку и облегчение.