Проигравшие (СИ)

- Что с ним? С ним все будет в порядке? - осыпает она мать Джастина вопросами.

- Мне, как и тебе, еще ничего не известно, - качает головой Мишель.

Под её глазами заметные синяки, будто она не спала несколько ночей. Совсем исхудавшее бледное лицо и уставший вид.

- Ты мне можешь сказать, что произошло?

- Я разговаривала по телефону, и услышала крики, - запинается Белль. - Он лежал на полу, без сознания. Я думала... он...

- Нет, нет, нет, - качает головой Мишель. - Он сильный. Он справится, - она обняла лицо Скарлетт ладонями, глядя в голубые припухшие глаза.

- Хорошо, - кивает Скарлетт.

Она могла верить Мишель. Мать Джастина бы никогда не обманула Скарлетт, чтобы утешить. Она верила в своего единственного сына, и до семи утра ни разу не сомкнула глаз. Лишь иногда переводила взгляд с двери на Скарлетт, глядя на её уставший вид и глаза, которые полны ожиданием.

Она была готова просидеть здесь неделю, или год, лишь бы он сам вышел из этой палаты и сказал, что все будет хорошо.

- Миссис, - начал доктор, появившейся в пустом коридоре.

- Мисс, - поправила его Мишель.

- Давление вашего сына нормализовалось, так что вы можете пройти в палату, - улыбнулся доктор, и перевел взгляд на поднимающеюся Скарлетт. - А вас, мисс, я прошу вернуться в учебное заведение.

- Что? - в напоминании выпалила Скарлетт.

- К сожалению, туда можно только самым близким, - пояснил он.

- Я ему близка! - вскрикнула она.

- Т-с-с-с, - прошипела Мишель, подойдя к Белль. - Возьми мои ключи от машины и езжай домой. Ты должна отдохнуть, а завтра мы съездим к нему вместе.

- Но я ведь...

- Это единственное, что я могу тебе предложить.

Скарлетт поджала губы, и, опустив голову, медленными шагами направилась к лифту. Всего день. Один чертов день, и она увидит его. Она чувствовала себя как никогда паршиво. Будто бы её закинули в рот, разжевали и выплюнули. Ноги ватные, голова почти ничего не соображает. Будто бы все это случилось не с ней. Не с Джастином. Её снова подташнивает от запаха лекарств. Воздух становится невыносимо тяжелым. "Только бы в обморок не упасть", - тихо произносит она несколько раз, пока лифт не открывается на стоянке. Вокруг тишина. Белль быстро находит машину, по дороге снимая туфли, от которых уже болят ноги. Кто-то звонит на её телефон, но она не берет трубку. Руки трясутся, а с глаз вновь плывут слезы.

- Нужно взять себя в руки, - тихо шепчет она и резко останавливается мимо маленького магазина.

Что там можно купить? Мыло и веревку? На лице Белль вымученная улыбка, а рука тянется открыть дверь. Асфальт непривычно холодный, ведь она забыла надеть туфли. Зайдя в магазин, она прямиком направляется в отдел со спиртным. Хватает бутылку и, идя к кассе, убеждается, что это текила. Парень лет двадцати трех быстро рассчитывает её, на секунду взглянув в голубые заплаканные глаза. Он сожалеет ей, хоть и не знает почему.

Белль садится за руль, открывая бутылку и принимается пить. Алкоголь обжигает горло, заставив глаза заслезиться. Она жмет на газ, в надежде полагаясь на то, что совсем скоро она забудется. Хотя бы на пару часов, сможет забыть, почему взяла бутылку с алкоголем впервые в жизни. Невидимая пелена укрывает её сознание. Убаюкивает, укладывая на мягкое шелковое одеяло. Длинные полосы становятся все реже, и она рада, что оказалась дома до того, как отключилась за рулем. В правом боку неприятно покалывает, будто печень сопротивляется с тем что приняла Скарлетт.

- Скарлетт? Скарлетт? - зовет мама.

Девушка падает на колени перед матерью, чувствуя острую боль в животе. Голова вновь кружится, сопровождаясь болью. Этого не может быть из-за алкоголя. Правда ведь? Неужели, все нервы?

- Скарлетт, милая, что с тобой? - вновь голос мамы.

- Мне больно, - хнычет Белль. - Мне очень больно.

- Господи, Брэм, вызывай скорую, - нервно проговаривает Анабелла, помогая дочери подняться на ноги. - Ты что, пила?

- Я совсем немного, - оправдывается Скарлетт, чувствуя, что протрезвела за несколько секунд.

Ей становится страшно от того, что она чувствует. На заднем плане голос отца. Он груб и холоден.

- Где болит? - спрашивает мать.

Скарлетт берет ладошку матери, прикладывая к своему животу, и закрывает глаза, чувствуя, как теряет сознание. Свет солнца беспомощно мелькает перед её глазами, и последнее, что она слышала, это крик своей матери.

- Неси её в машину, а я возьму вещи.

И тишина. Она согревает, и на некоторое время Скарлетт забывает, что её так сильно беспокоило последние две с половиной недели. Она видит его карие глаза, длинные ресницы и робкую улыбку. Здесь так хорошо и уютно. И снова тишина.

Белль открывает глаза, глядя в окно, откуда толстыми лучами светит солнце, пытаясь пробраться через жалюзи. Оглядывается по сторонам, понимая, что в этой палате она одна и не в качестве посетителя, а в качестве жертвы или пострадавшего. Пытается подняться, но мгновенная слабость приковывает обратно к кровати. Дверь в палату открывается, и Скарлетт задерживает взгляд на взрослом мужчине с папкой в руках.

- Я рад, что вы уже пришли в себя, мисс Белль, - улыбается он. - Я доктор Эмерсон.