Проигравший платит дважды (СИ)

Ромео поразился тому, каким тоном это было ему сказано. Нынешний Руслан отличался от того, с которым он познакомился когда-то в парикмахерской.  Что-то невозвратно поменялось во взгляде, в походке, в манере держаться и говорить. Голос стал твёрже, зелень в глазах темнее и строже, и сам он предельно собран и уже не тот разгильдяй, у которого Михаэль отбирал когда-то сигареты. И вот сейчас он готов преодолеть свой страх и сесть за руль автомобиля.

- Что ты такое говоришь? – воскликнул Рома. – Конечно, не только для этого. Я люблю тебя и просто хочу чаще тебя видеть.

- Я тоже этого хочу не меньше тебя, - Руслан сжал легонько любимого в объятиях. – Всё. Мне пора на дзюдо.

- Куда? – обомлел Рома, глядя в спину сбегающему по лестнице юноше. Тот перепрыгивал по детской привычке через ступеньки.

- Дзюдо, - крикнула весело будущая звезда татами и скрылась с ясных очей возлюбленного.

Ромео растерялся. В довесок ещё и борьба прибавилась. Это что же дальше-то будет? Михаэль же прятал довольную ухмылку: а парень взрослеет, уже бреется по утрам, теперь и занятия спортом нарисовались – пусть, ему полезно. Миллеру было занятно наблюдать, как то недоразумение, что пришло к ним в школу осенью, превращается в достойного внимания молодого человека.

- Когда ты скажешь ему о нашем отъезде? – поинтересовался дядя у племянника.

- Позже. Ещё не время. – Рома нахмурился. Он никак не мог решить, что ему делать с Русланом. Пригласить с собой в столицу? Отпустят ли его родные?

- На твоём месте я бы без раздумий взял его с собой, - Миллер уже прикидывал в уме возможные варианты перестановки в своей квартире для выделения жилплощади Руслану. – Если ты будешь тянуть, я сам его приглашу. И тогда пеняй на себя.

- Ты же не любишь его, - выдвинул весомый аргумент в защиту своей собственности Ромео.

- Как знать, - загадочно улыбнулся краешком губ дядюшка. – И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

Ромео проглотил обиду и тихо запаниковал. Он знал, что Михаэль способен своим сногсшибательным обаянием растопить даже снежную королеву. Если он поставит перед собой цель, то любая крепость сдастся без боя. Рома задумался. Пора отделяться от дяди. Им втроём нельзя находиться на общих квадратных метрах. Нужно приложить все усилия, чтобы Михаэль уехал и дал им с Русланом возможность строить свою жизнь вдвоём без посторонних глаз.

========== Глава 6 ==========

        Ромео рассеяно чертил карандашом по бумаге, витая в облаках. На белом листе под мягким графитом возникали строгие и изломанные линии, складываясь в футуристический силуэт с острыми широкими плечами. Рома мечтал о собственной коллекции молодёжной мужской одежды, неожиданной и авангардной, яркой и взорвавшей своей неординарностью мир моды. Планы он строил грандиозные, и вот почему-то в них не очень органично вписывался Руслан. По словам Михаэля, через годик столица европейской моды, Париж, готова принять его в свои объятия. Об этой учёбе Рома мечтал в последние годы и грезил ею наяву. Популярность, слава, деньги, светские приёмы, белоснежные улыбки звёзд – это ли не счастье? Он уже успел распробовать ослепительный блеск московского бомонда, втянуться в ночную жизнь. Ему нравились веселье и роскошь. Дина водила его по закрытым вечеринкам для избранных. Михаэль же всё это великолепие  у него отобрал и увёз в Богом заброшенную сибирскую провинцию, упрятав подальше от любопытных глаз и от стервочки Дины. Ей почему-то взбрело в голову заарканить к себе в постель их обоих, видимо, захотелось ярких ощущений. Дядя был резко против такого альянса, светская дива ему не приглянулась с первого же взгляда и вызвала глубокое отвращение. Рома подозревал, что в таком отношении сыграла роль банальная ревность, слишком уж часто он проводил время в обществе известной леди, светился на фото папарацци и не приходил ночевать домой.

Ромео запечалился, вспоминая свою покровительницу. А она была довольно симпатичной и, если очень хотела, даже местами весьма милой. Её подарки были отнюдь не дешёвыми, можно сказать, шикарными, и не знали предела. Рома до сих пор носил на руке памятный золотой браслет, от вида которого лицо Михаэля перекашивало в лучших традициях кубизма.