Проигравший получает все

Собачники обыкновенно держатся особняком. Они держат глухую оборону от «бессобачных» соседей – которые по обыкновению клянут их питомцев. Для того чтобы получить доступ в их клан, нужно владеть как минимум какой-нибудь блохастой шавкой. Только в этом случае тебя записывает в свои и обстоятельно беседуют с тобой.

Вначале у меня была мысль изловить и приручить хоть какую дворнягу, но я взглянул на часы – почти девять! – и понял, что времени на поиски и дрессуру у меня уже нет. Пришлось идти на собачников напролом.

На зеленой лужайке за домом Полуянова я выбрал наименее безобидный с виду экземпляр – молодую очкастую девицу в компании лысенькой длинноногой собаки с ярко-красным бантом на шее. Я решительно приблизился к хозяйке и сладким голосом просюсюкал:

– Какая милая девочка!

Девица посмотрела на меня, как на абсолютно чокнутого, и ледяным тоном отвечала:

– Кобель!

Я опешил от такого приема. Девица чуть-чуть смягчилась при виде моего мужественно огорченного лица и разъяснила:

– Это – кобель, а не «девочка»!

– Пардон, мадам, – облегченно выдохнул я и поинтересовался кличкой ее лысого кобеля…

В общей сложности побеседовал с восемью собачниками – их твари были одна другой краше. Они лаяли, скулили и вырывались на проезжую часть под отчаянные крики хозяев.

К десяти у меня уже звенело в ушах от пронзительных собачьих голосов.

Мне удалось обогатить свою память целым сводом местных сплетен и подробностей из дворовой жизни, однако к цели я приблизился в самый последний момент – поговорив с алкашом Толяном, владельцем грозного питбуля Калиостро. Сначала Толян принял меня за агента экологической полиции и долго клялся, что его пес – не то, что не кусается, но даже не гадит (Калиостро в это время хищно скалил зубы и наложил под елкой здоровенную кучу). Мне надоело слушать его патетические речи, и я предложил ему на бутылку – только за то, что он минуту помолчит и выслушает меня… Сделка состоялась. Толян облегченно вздохнул и проворно подхватил три червонца.

– Чего я в тот день видел? Подозрительного? Да Валька рыжая…

– …шла домой с неизвестным хмырем, – быстро закончил я. Про беспутную Вальку мне рассказали уже трое.

Толян сник и неуверенно продолжил:

– Алкаши какие-то из второго подъезда вывалились.

Так-так, уже теплее! Во втором подъезде жил Дима Полуянов.

– Что значит «какие-то»? Не местные, что ли?

– Не… – оскалился Толян. – Местных я всех знаю!

– Во сколько?

– Часов в одиннадцать. Как раз «Вести» начались.

Несовершеннолетнюю Климову убили как раз между десятью и двенадцатью! Я напрягся:

– И сколько было алкашей?

– Трое. Двое еще ничего, а третий – совсем на бровях. Даже шкандыбать не мог – они его волокли. А тот что-то блеял… – Толян задумался:

– Этот, совсем бухой, мне вроде знакомым показался.

Я вынул фотографию Полуянова, захваченную у его матери. Эх, надо было взять с собой еще парочку случайных фоток – чтобы провести опознание по всем правилам!

– Не он?

– Та это ж Димыч! Журналист! – обрадовался Толян. – Мы с Димычем выпивали!

– А волокли-то – Димыча? Толян глубоко задумался:

– Тот лыка совсем не вязал, башка болталась… Я и не разглядел… Я ж на него не думал! У Димки – голова железная, может бутыль в одно лицо выпить и – трезвяк!

– И что дальше? – строго спросил я.

– Чего? Сели в серую «девятку» и укатили.

– А номер? – ни на что не надеясь, спросил я.

– Не… – решительно открестился Толян. И торжествующе добавил:

– За номер – ты тридцаткой не отделаешься! Я заплатил Толяну еще полтинник.

– 206! – торжественно сказал Толян. – Цифры в ней были 206. Абсолютно центрально! Я еще запомнил – потому что на 206-м автобусе к себе на базу езжу.

206 – зуб даю.

– А буквы? – с надеждой спросил я. Может, случится второе чудо, и буквы в номере «девятки» напомнили Толяну его имя-отчество?

Чуда не случилось.

– Извини, друг, – сказал Толян. – Чего не помню – того не говорю. А то б я с тебя еще тридцатник содрал.

Но и без того я смог получить от Толяна куда больше информации, нежели смел надеяться.

Вернувшись к своей «восьмерке», я позвонил по мобильнику старой приятельнице Любочке. С Любочкой меня связывала давняя и нежная дружба, тем более полезная, что работала она на технической должности в главном управлении ГАИ Москвы. На счастье, сегодня она. была на дежурстве – повезет с утра, так будет везти весь день без разбора, это я давно заметил.

И уже через полчаса я знал, что серая «девятка» с госномером «О 206 KM» была угнана три дня назад. Позавчера ее нашли в районе Нижних Мневников и сегодня возвратили счастливому владельцу.

Вряд ли номер «206», привидевшийся Толяну, цифры «206» в номере «девятки» совпали случайно…

* * *

– Так надо же им, на Петровку, все это сообщить! – радостно крикнула Татьяна, едва дослушав мой доклад.

Я глубоко вздохнул:

– О чем сообщить? Толян в том пьянице нашего Диму определенно не признал… Может – он, может – нет… Совпадение, конечно, подозрительное – но не улика…

Татьяна сразу погрустнела. Я поспешил ее утешить:

– Но кое-что уже вырисовывается! Во-первых, Димин архив, который исчез с места преступления. Вы ведь его не брали?