Происхождение человека и половой отбор

В последней главе, мы видели, что все дикие расы высоко ценят украшения, одежду и внешность, и что мужчины имеют совершенно различные идеалы для оценки красоты своих женщин. Теперь мы должны прежде всего рассмотреть, насколько это предпочтение и обусловленный им в течение многих поколений отбор тех женщин, которые были наиболее привлекательными для мужчин каждой расы, изменил тип одних только женщин или обоих полов. У млекопитающих существует, по-видимому, общее правило, что различного рода признаки наследуются одинаково самцами и самками; мы можем поэтому ожидать, что у людей все признаки, приобретенные путем полового отбора женщинами или мужчинами, обычно будут передаваться потомкам обоих полов. Если какие-либо изменения действительно произошли таким путем, то почти несомненно, что различные расы должны видоизменяться различным образом, потому что каждая имеет свой собственный идеал красоты.

У человека, в особенности у дикарей, влиянию полового отбора, насколько он касается физического строения, противодействуют многие причины. Цивилизованных людей сильно привлекают умственные достоинства женщин, их богатство и в особенности общественное положение, потому что мужчины редко женятся на женщинах значительно более низкого общественного класса. Мужчины, которые успели приобрести более красивых жен, не имеют больших шансов оставить длинный ряд потомков, чем мужчины, имеющие менее красивых жен, за исключением тех немногих случаев, когда состояние передается по праву первородства. Что касается противоположной формы отбора, именно выбора наиболее привлекательных мужчин женщинами, то, несмотря на полную или почти полную свободу, которой пользуются в этом отношении женщины цивилизованных народов сравнительно с дикими племенами, — на их выбор в значительной степени влияет общественное положение и богатство мужчин, а успех последних в жизни значительно зависит от их умственных способностей и энергии или от плодов тех же самых умственных качеств их предков. Мне нет надобности извиняться за слишком детальное обсуждение этого предмета, ибо, как замечает немецкий философ Шопенгауэр, «конечная цель всех любовных интриг, все равно, носят ли они комический или трагический характер, имеет для жизни человечества большее значение, чем все остальные стремления. Ведь дело идет здесь не о чем ином, как о воспроизведении следующего поколения... В зависимость от этого поставлено не благо или бедствие отдельной личности, а благо или бедствие всего человеческого рода»[1155]

.

Мы имеем, однако, основание думать, что половой отбор не остался без влияния у некоторых цивилизованных и полу цивилизованных народов, видоизменив кое-что в телесной структуре некоторых людей, входящих в состав этих народов. Многие убеждены, и, насколько мне кажется, справедливо, что члены нашей аристократии (соединяя под этим именем все богатые семьи, в которых долго удерживалось право первородства), имевшие возможность выбирать в течение многих поколений наиболее красивых женщин из всех классов общества, сделались красивее средних классов, соответственно европейскому идеалу красоты, хотя средние классы поставлены в столь же благоприятные условия жизни для наилучшего развития тела. Кук замечает, что превосходство во внешнем виде, «которое можно наблюдать у лиц, занимающих более высокое положение на всех других островах (Тихого океана), обнаруживается и на Сандвичевых островах»; но это может зависеть главным образом от лучшей пищи и их образа жизни.

Старинный путешественник Чардин, описывая персиян, говорит, что их «кровь теперь весьма облагородилась благодаря частым бракам с грузинами и черкесами, двумя народами, которые превосходят все другие в мире по красоте. В Персии едва ли имеется хотя бы один знатный человек, мать которого не была бы грузинкой или черкешенкой». Он добавляет, что они унаследовали свою красоту «не от своих предков ибо, не будь упомянутых выше смешанных браков, знатные персияне являющиеся потомками татар, были бы крайне безобразны»[1156]

. Приведя здесь еще более любопытный случай: жрицы, состоявшие при храме Венеры Эрицинской в Сан-Джулиано в Сицилии, выбирались из числа самых красивых женщин всей Греции; они не были девственницами и весталками, и Катрфаж[1157], сообщающий этот факт, говорит, что женщины в Сан-Джулиано ныне славятся как самые красивые на всем острове и приглашаются художниками в качестве натурщиц. Но очевидно, что достоверность всех упомянутых выше случаев сомнительна.