Происхождение древнегреческой мысли

Но микенский мир отличался от речных цивилизаций Ближнего Востока не только принципами ведения сельского хозяйства. Полностью признавая роль дворца как центра общественной жизни, Л. Пальмер удачно подметил общие черты, связывающие микенское общество с индоевропейским миром. Особенно впечатляет аналогия с хеттами, которые, будучи полностью ориентализованы, тем не менее сохранили некоторые характерные для их военной организации институциональные структуры. Наиболее приближенные к царю люди образовали как бы единую семью. Ее составляли придворные сановники, титулы которых подчеркивали их высокие административные функции и которые также являлись военачальниками. Вместе с ратниками, собранными под их началом, они образовали панкус - собрание, представляющее хеттскую общину, в которую входили только воины и исключалось остальное население. По такому же принципу в индоевропейских обществах воин противопоставлялся жителю деревни - пастуху и земледельцу. Именно из этой военной знати, которая составляла особый социальный слой и которая (по крайней мере в лице самых высокопоставленных ее членов) кормилась в своих вотчинах за счет прикрепленных к земле крестьян, набирались воины, управлявшие колесницами и образующие основную силу хеттской армии. Институт панкуса на первых порах располагал обширной властью, ибо монархия тогда была выборной; в дальнейшем, во избежание кризисов в престолонаследии, монархия лишит собрание воинов права утверждать кандидатуру нового царя; панкус, который в последний раз упоминается в послании царя Телепина (конец XVI в. до н. э.), в конце концов отомрет, приблизив тем самым хеттское царство к модели абсолютных восточных монархий, опирающихся не столько на знать (для представителей которой военная служба составляла политическую прерогативу), сколько на иерархию администраторов, подчиненную непосредственно царю [27].

В сопоставлении хеттского социального строя с микенским ученые расходятся в своих мнениях: одни придерживаются "бюрократической" интерпретации микенского царства, другие настаивают на его "феодальной" характеристике. На наш взгляд, обе точки зрения в равной мере неадекватны и в самом своем противопоставлении анахроничны. В действительности на всех уровнях дворцовой администрации различных придворных сановников связывали с царем узы верноподданничества; они - не чиновники, состоящие на государственной службе, а слуги царя, призванные на любом посту, который им доверил государь, быть проводниками той абсолютной власти, которая воплощена в правителе. Таким образом в рамках дворцового хозяйства наряду с крайне развитой системой распределения обязанностей и целой организацией надсмотрщиков и надсмотрщиков над надсмотрщиками имела место неустойчивость взаимно накладывающихся административных компетенции, причем каждый наделенный полномочиями представитель царя обладал, на своем уровне, практически безграничной властью, охватывающей все области общественной жизни.

Проблема, следовательно, состоит не в противопоставлении понятия бюрократического царства понятию феодальной монархии, а в том, чтобы за общностью элементов, присущих совокупности обществ с дворцовым хозяйством, выявить черты, свойственные именно микенской цивилизации, которые, быть может, позволили бы понять, почему этот тип правления в Греции не пережил падения ахейских династий.