Происхождение государства и права

В.О. Ключевский отмечает, что на северо-востоке земля сильно отличалась от южных земель. Если на юге недостаток воды в степи заставлял население размещаться крупными массами, скучиваться в огромные тысячные села, то на севере, напротив, переселенец посреди лесов и болот с трудом отыскивал сухое место, на котором можно было бы с некоторою безопасностью и удобством поставить ногу, выстроить избу. На таком островке можно было поставить один, два, три крестьянских двора. Вот почему деревня в один или два крестьянских двора являлась господствующей формой расселения в северной России чуть ли не до конца XVII в. Вокруг таких мелких разбросанных деревень трудно было отыскать значительное сплошное пространство, которое удобно можно было бы распахать. Такие удобные места вокруг деревень попадались незначительными участками. Эти участки и расчищались обитателями маленькой деревни. То была необычайно трудная работа: надо было, выбрав удобное сухое место для пашни, выжечь покрывавший его лес, выкорчевать пни, поднять целину. Это был тяжелый труд! Вот почему хлебопашество удовлетворяло лишь насущные потребности самих хлебопашцев. Причем тогдашние приемы обработки земли сообщали подвижной, неусидчивый характер этому хлебопашеству. Выжигая лес на нови, крестьянин сообщал суглинку усиленное плодородие и несколько лет кряду снимал с него высокий урожай, потому что зола служила превосходным удобрением. Однако через шесть-семь лет почва совершенно истощалась, и крестьянин вынужден был давать ей отдых, запускать в перелог. Тогда он переносил свой двор в другое, часто отдаленное место, и поднимал другую новь.

Одним словом, северо-восточный регион был мало удобен для земледелия. Не случайно, хотя среди местных финно-угорских племен уже было социальное расслоение, они стояли даже на более низком уровне развития, чем пришлые славяне. Плодородные земли черноземья для славян были недоступны. Они находились под контролем половцев, а затем татаро-монголов.

Причина невысокого уровня социально-экономического развития северо-восточной Руси крылась не только в скудости природы, но и в отдаленности от мировых торговых путей. Хотя… было ли что продавать? Ведь производимого продукта хватало лишь для собственных нужд. Распахивать земли в большем количестве (при таком-то ее обилии!) просто не хватало физических сил. Вот и получалось, что землей больше владели, чем пользовались.

Не получило своего развития и ремесло. Об этом говорит и тот факт, что здесь существовало незначительное количество городов. Вообще в Западной Европе города были местом сосредоточения ремесленничества и торговли. В России же иначе: города — это административные центры, скорее, место сосредоточения власти. Уровень сельскохозяйственного производства в северно-восточной Руси был достаточным, чтобы прокормиться, но слишком низким, чтобы ремесло отделилось от земледелия. Да и предметом торговых операций были в основном продукты сельского хозяйства (излишки его), а не ремесленные изделия, изначально предназначенные к продаже.

Великие и удельные князья были заинтересованы в увеличении посадского населения городов лишь потому, что ремесленные изделия были важнейшим источником дани Золотой Орде. Они всячески старались привлечь в свои города мастеров, переманивая их друг у друга предоставлением разного рода льгот или захватывая их в результате междуусобиц. В силу такой заинтересованности в ремесленниках князья позволяли им располагать мастерские на территории своих усадеб. А теперь зададимся вопросом, был ли ремесленник в силу этого человеком свободным? Ответ ясен — конечно, нет. Поэтому если европейские города, в которых в основном и жили ремесленники, ограничивали власть монарха, то русские ремесленники и купцы ограничить власть царя, стать основой гражданского общества так же, как, впрочем, князья и дворяне на Руси, не смогли.

Именно это отразилось на особенностях образования Российского государства. Поскольку экономические предпосылки объединения русских земель не существовали (или если и существовали, то в самой минимальной и явно недостаточной мере) и экономические связи не могли естественным путем объединить русские земли (иначе, экономические потребности в объединении у русских князей отсутствовали), то в качестве «скрепы», соединения земли русской должен был выступить фактор внутреннего насилия.